Второй сын - [123]

– Ты з-загоняешь своих людей в землю, Элбор, но м-мало делаешь, чтобы их защитить, – продолжил Байр.

– Я собираю деньги для хранителей. А они что для нас делают? – взревел Элбор, вторя обвинениям короля.

Это была ложь. Хранители довольствовались очень немногим, разводили овец, доили собственных коз, сами ухаживали за своими садами. Все деньги, что собирали в кланах, шли через руки короля, и храму доставались лишь жалкие подачки. Во время турниров собирали милостыню, но вся она шла на содержание храма. Богачей среди хранителей не было.

– Ты собираешь деньги для себя и для короля. Как и все мы, – отвечал Байр. – К-королю нужно много больше, чем хранителям.

– Осторожнее, мальчик из храма, – прошептал король. Слова змеей сползли с его губ.

– Все это правда. Но… я никак не возьму в толк, почему хранители ничего не могут поделать с напастью, что обрушилась на наших женщин, – вмешался Лотгар, не обращая внимания на висевшее в зале молчание.

– И я, – поддержал его Йозеф.

– Вот именно, – прибавил Элбор, которому не терпелось увести разговор от своих неудач.

– Что‐то надо делать, – согласился Бенджи.

После этих слов король откинулся на спинку кресла, словно обдумывая услышанное. Кресло под ним скрипнуло.

– И кое‐что я уже сделал, – сказал король так, словно уже держал спасение в руках. – Я достиг соглашения с королем Севера. Принцесса станет королевой.

Хёд замер, сам не свой от тревоги за брата.

– Через два дня она уедет в Северные земли с королем Гудруном. Взамен король Севера согласился забрать своих воинов из Берна. О помолвке будет объявлено завтра, после рукопашной схватки. А ваши бесценные дочери храма так и будут стареть среди бесполезных хранителей, – с издевкой прибавил король.

Зал окутала тишина. Собравшихся охватило облегчение вперемешку с чувством вины. Ярлы зашептались, словно признавая, что король принял единственное возможное и правильное решение. Бенджи поднялся из‐за стола, как бы подтверждая, что дело улажено, и Элбор неуклюже встал следом за ним, явно собираясь поскорее уйти и избежать новых обвинений.

– Ее нельзя продавать, – четко произнес Байр, делая вдох после каждого слова. Он говорил медленно, но Хёд слышал, как бешено колотилось в груди его сердце.

– Ее не продают. Она станет королевой и тем самым поможет своей стране, – возразил Бенджи.

– Она должна стать королевой Сейлока. Она единственная… в своем роде, – настаивал Байр.

Банрууд рассмеялся и откинулся на спинку кресла, так что то снова скрипнуло под его весом.

– И как же… скажи мне… она станет королевой Сейлока? – ухмыльнулся Банрууд. – Ты думал… что ты… сможешь ее заполучить? Думал, что женишься на принцессе… а когда я умру… станешь править вместо меня? – В тихом голосе короля слышалось притворное удивление, и Элбор фыркнул. – Этому не бывать, мальчик из храма. В судьбе Альбы нет места для тебя, – спокойно прибавил Банрууд.

Байр молчал. Хёд знал, что он никогда не хотел стать королем. Но он точно хотел, чтобы Альба стала его женой.

– Ты шелудивый пес, Банрууд, – прорычал Айдан из Адьяра.

Он резко встал и гневно оттолкнул кресло, заскрежетавшее по каменному полу. Не сказав больше ни слова, он двинулся к дверям, и его люди последовали ним. Следующим медленно поднялся Лотгар: он не оспаривал решение короля, не предлагал поступить иначе. Вслед за Айданом он вышел из зала.

– Мы закончили, – молвил Банрууд, отпуская всех, кто еще не ушел.

Сидевший за столом Байр не шелохнулся. Его сердце билось вперекор сердцу короля, и Хёд вслушивался в оба этих сердца, пока пустел зал. В нем вскоре остались лишь двое мужчин за столом, да сам Хёд, да горстка королевских стражников у дверей, да Дред с Дакином, молча стоявшие за креслом своего ярла.

– Не поступай так… с Альбой. С Сейлоком. Люди… любят… ее. Она их… единственная надежда, – тихим, умоляющим голосом произнес Байр. Сердце рвалось у него из груди.

– Дело сделано, – процедил Банрууд, отмечая каждое слово ударом кулака по длинному столу. – Уходи.

– П-п-пожалуйста, – сильно заикаясь, выговорил Байр. В своем отчаянии он снова был лишь несчастным ребенком, а не всесильным ярлом.

– П-п-пожалуйста, – передразнил Банрууд, нарочно брызгая слюной. – Ты смеешь меня просить? Ты любишь мою дочь и думаешь, что я об этом не знаю? Она твоя сестра, идиот. Ты не можешь жениться на сестре.

Байр дернулся, словно его пронзили копьем. Король расхохотался и закинул ноги на стол, изображая полное небрежение.

– Да ты же знал. Наверняка твой любимый дядюшка Дагмар рассказал тебе, кто ты такой. Я думал, ты недалекий, но не знал, что ты полный тупица.

Байр в ужасе встал, не веря тому, что услышал.

– Ты мой сын, Байр. Брат Альбы. – Банрууд произнес эти слова так, словно они ничего не значили.

Тяжесть навалилась на Хёда, губы, шея, плечи и грудь онемели, кровь загустела и замерла. Он сам убьет Банрууда. Он убьет его и освободит гору от его деспотизма. Освободит брата от этой чудовищной лжи.

– Я не т-твой сын, – ошеломленно проговорил Байр.

– Конечно, мой. Ты из клана Медведя. Назван в честь меня, твоего отца. Дездемона была девка страстная… и любила устраивать сцены. Наверняка она и смерть свою обставила как спектакль.