Второй шанс - [78]

Хонор промолчала. Она, как правило, не вызывала невестку на откровенность. Но Джо, похоже, была взволнована, когда ставила торты в духовку и мыла миску и ложки. Хонор подумала, не собирается ли она рассказать о своем романе, и надеялась скорее на то, что это не будет слишком затянуто. Хотя этим отношениям, вероятно, недоставало острых ощущений, если она пекла торт ему на день рождения.

Джо отодвинула стул и села к Хонор за стол.

– На самом деле, – неуверенно начала она, – можете поехать со мной, если хотите.

– Поехать с тобой?

– Я… Вы, наверное, рассердитесь из-за этого…

Хонор молчала, вспомнив охватившую ее ярость, когда она мыла в кухне.

– Я хочу навестить Адама Акреле, – сказала Джо.

– Адама? – переспросила Хонор. И, как только она это произнесла, имя встало на свое место. – Ты же не говоришь о том Адаме… – Она десять лет не произносила это имя, даже не была уверена, что произносила его тогда. Но она видела имя у себя в голове, отпечатанное рядом с именем Стивена. – Ты его навещаешь?

– Только на день рождения. Он довольно одинок. Мне нравится приносить ему торт.

Значит, торт не для ее любовника, а для Адама Акреле.

Хонор стиснула зубы.

– Ты ничем не обязана этому человеку.

– Знаю, но мне нравится это делать. Мне кажется, Стивен бы этого хотел. Он очень уязвимый молодой человек.

– Он убил Стивена.

– Стивен погиб из-за него. Но Адам в этом не виноват. Он этого не хотел.

– Значение имеют последствия, а не намерения.

– Ну, я думаю, что намерения тоже важны. Сначала было тяжело его видеть. Но потом я заметила, насколько отчаявшимся и печальным он был. И тогда я подумала: за что умер Стивен, если жизнь этого парня так же несчастна?

– Значит, ты каждый год навещаешь его, чтобы подбодрить? В этом состоит твоя миссия?

– Я его навещаю, потому что у него день рождения. И я считаю, что хорошо праздновать жизнь, пока она у тебя еще есть.

– Надеюсь, ты простишь меня за то, что я не считаю, будто жизнь Адама Акреле стоила жизни моего сына.

– Все не так просто, Хонор.

– Эта роль тебе легко дается? Роль святой.

Джо встала.

– Это не какая-то роль. Мой муж умер, а это помогает мне спокойнее принимать свершившийся факт.

– А как Лидия смотрит на твои визиты к этому человеку?

– Я однажды сказала ей об этом, и она очень разозлилась. Как и вы.

– Думаю, у нее была причина для этого.

– Справедливо. Я не могу с вами спорить. Но прошло уже десять лет. Это очень много, чтобы ненавидеть кого-то, кто этого не заслуживает.

Джо вышла из комнаты, и Хонор осталась сидеть за столом с остывающей чашкой чая, от которой все еще поднимался пар.

Наш сын погиб, – напечатала Хонор. – Ты его не знал, я не позволила тебе его узнать, и он умер, чтобы спасти незнакомого человека. Его жена не проронила на похоронах ни слезинки и теперь каждый год печет торт тому человеку, а я зла, безумно зла, что он сделал это вместо того, чтобы жить.

Хонор удалила написанное. Она много раз представляла себе смерть Стивена, во сне и наяву. Иногда это было пыткой, а иногда утешением. Адам Акреле был туманной фигурой в ее сознании. Искаженной пустотой, как и ее центральное зрение. Он был причиной, поводом, способом, проклятием.

В кухне Джо упаковывала покрытый глазурью торт в коробку.

– Ладно, – сказала ей Хонор. – Ладно, я поеду с тобой. Но не ожидай, что я скажу ему хоть слово. Мне он не нравится. Однако мне любопытно. Хочу увидеть, ради кого мой сын расстался с жизнью.

Пока они ехали, Джо включила радио, избавив их от необходимости разговаривать, хотя Хонор все равно слишком глубоко ушла в свои мысли, чтобы что-то сказать. Ей не хотелось искать объяснение смерти сына, потому что это значило бы, что она смирилась. А она не могла с этим смириться. И никогда не смирится с тем, что ее красивого, замечательного мальчика, преисполненного потенциала, интеллекта и любви, больше нет.

Десять лет… Он был не из тех, кого время может стереть из памяти. Чувства Хонор не потускнели и не исчезли. Она любила редко, но если любила, то полностью и навсегда.

– Что вам стоит знать об Адаме… – начала Джо, когда они проехали через центр в другой конец Брикхэма. – Я навещаю его только раз в году. Он не хочет видеть меня чаще и каждый раз ведет себя по-разному – иногда лучше, иногда хуже. У него какие-то проблемы с психикой. Я точно не знаю какие, ему неудобно об этом говорить, но ему становится намного хуже, если он не принимает лекарства.

«И ради этого Стивен пожертвовал своей жизнью?!»

– В прошлом году он устроился на работу, так что, надеюсь, у него все идет хорошо. Ему сложно поддерживать отношения.

– Что тебе дают эти визиты? – Хонор не могла этого не спросить.

– Это не ради святости. В первый раз, когда я его увидела, мне хотелось ответов. Я жаждала знать, что случилось. И он смог рассказать мне некоторые детали, хотя и немного. – Она ненадолго замолчала. – Я продолжаю его навещать, потому что чувствую себя связанной с ним. В последние минуты жизни Стивена они разделили что-то. Он жив потому, что мой муж был хорошим человеком. И мне нравится это знать.

Хонор нахмурилась:

– Не уверена, что мне нужно такое напоминание.

– И он мне нравится. – Джо включила левый поворотник и припарковалась возле многоквартирного дома из желтого кирпича. – А ему нравится мой торт, что не может не радовать.