Второй шанс - [7]

– А эта стрижка, – добавила Оливия. – Ей не помешало бы накраситься.

– И сбросить пару десятков килограммов.

– То, что она страшненькая, не говорит о том, что она лесбиянка, – сказала Эрин. – Джорджи и Уитни не страшные. Ну, Уитни не страшная.

– Ох, тебе нравится Уитни, – прыснула Софи.

– Заткнись.

– Я бы очень не хотела, чтобы меня называли лесбиянкой, – сказала Аврил. – Я все еще голодна, Лидс, можно поесть твоего йогурта?

Я подвинула баночку к ней:

– Доедай. Я уже наелась. – Я взяла бумажного журавлика, которого она сделала.

Новенькая сидела одна, поедая похожий на месиво обед. Я не смотрела в ее сторону, но знала, что она там. Я ее чувствовала и продолжала думать о ней весь остаток дня, почему сейчас и пишу о ней.

Это было глупо с моей стороны. Я установила между нами связь и теперь буду замечать ее повсюду, хотя до сих пор пребывала в блаженном неведении. Буду замечать, что у новенькой нет друзей; то, как ее белые носки почти сливаются по цвету с ногами; как люди перешептываются и отворачиваются. Я стану слышать смешки, когда учителя будут произносить ее странное мальчиковое имя. Оно, как оказалось, даже не такое странное. Кто-то потом сказал мне, что ее зовут Бейли. Девочек все время называют мальчиковыми именами. Никто не дразнит Тайлер или Билли. Если бы новенькая была более крутой, то точно смогла бы с этим справиться.

Но она не крутая. Она таскает за собой это имя, так же, как и лишний вес, отсутствие макияжа, безглютеновый обед. И эти носки, как у маленькой девочки.

Господи, если бы ты могла просто убедить этих людей. Слиться с ними. Смотреть и копировать. Это намного проще. Люди постоянно смотрят на тебя. Они составляют о тебе мнение. Лучше самому решать, что они увидят.

Но этого не расскажешь. Не тому, кто не понимает этого на инстинктивном уровне. Не тому, у кого отсутствует чувство самосохранения.

Сегодня я сидела за тем обеденным столом, крутя в руках журавлика, ощущая рядом Аврил, которая ела моей ложкой, чувствуя людей, окружающих меня своей болтовней и безопасностью. Мыльный пузырь, такой же хрупкий, как бумажный журавль.

Я провела пальцем по крыльям журавля – медленно, по одному сложенному крылу, а потом по другому, – глядя, как они сгибаются от моего прикосновения.

Он до сих пор у меня. Прямо сейчас сидит на моем столе и смотрит на меня. Это звучит драматично или все-таки глупо?

– Давай, Лидс, отправь нам фотку, – сказал Гарри Картер. Он стоял, прислонившись к стене, будто позировал для обложки альбома какого-то бой-бенда.

Лидия продолжила бы идти, но коридор в том месте был ýже, и ей пришлось притормозить из-за того, что Гарри Картер стоял на проходе. Она остановилась и встала в позу.

– Конечно, можешь фотографировать, – ответила она.

Он надулся.

– Ты знаешь, что я не такую фотографию имею в виду.

– О, привет, Гарри, – поздоровалась Аврил.

– Я наверняка знаю, какое фото ты имеешь в виду, – сказала ему Лидия. – Я разве выгляжу как глупая девочка, которая отправила бы тебе фото, чтобы ты поделился им в интернете со всеми своими жалкими друзьями?

Гарри заулыбался шире. У него были ровные белоснежные зубы, и его улыбка напоминала улыбку поп-звезды. А его ямочку на подбородке мечтала потрогать половина старшей школы. Софи написала его имя на последних страницах дневника не меньше тысячи раз.

– Я слышал, что ты сказала в обед, – продолжил он. – Ты рассказала Даррену Реймонду все о своей киске.

– Я сказала, что он не подберется ни к моей, ни к чьей-либо другой даже через тысячу лет.

– Я думаю, ты горяченькая.

– Думай что хочешь, это бесплатно.

«Вливайся, смотри и копируй». Хотя в данном случае Лидия больше копировала увиденное по телевизору, потому что никто в реальной жизни не отшивал Гарри Картера.

Он наклонился вперед и прошептал:

– Сделай фотку в ванной после школы и пришли мне. Я не буду никому ее отправлять, обещаю.

– Размечтался, – сказала она и подмигнула, прежде чем отвернуться.

– Прямо как Даррен Реймонд! – крикнул Гарри им вслед, повернулся к друзьям и рассмеялся.

Она взяла Аврил за руку:

– Пойдем, или мы опоздаем и не сядем вместе.

– Ты сделаешь? – спросила Аврил, когда они дошли до отделения английского.

– Сделаю что?

– Отправишь Гарри фото?

– Господи, с чего мне делать что-то подобное?

Они пришли достаточно рано, в конце класса еще оставались свободные места рядом.

– У него хорошая фигура, – сказала Аврил, – и мне кажется, что ты ему нравишься.

– Не мой тип.

– Он может отправить тебе ответное фото.

– Фу!

– Он тебе правда не нравится? О, у тебя есть карандаш?

Лидия дала ей карандаш.

– Почему ты продолжаешь говорить о Гарри? Он же тебе не нравится, правда?

– Нет, я не говорила, что он мне нравится. Я думала, что он может подойти тебе.

– Просто я думала, что тебе нравится Зейн.

Аврил пожала плечами:

– Он немного… не знаю, скучный.

– Как ты поняла, что он скучный? Он же все время молчит.

Зейн, по правде говоря, был слишком толстым для Аврил. И абсолютно безопасным вариантом.

– Мы переписывались в Facebook вчера вечером, – сообщила Аврил.

– Зейн умеет печатать? Вот это сюрприз!

– Он пишет неграмотно.

Лидия засмеялась от облегчения.

– Тебе нужен живой орфографический словарь?