Второй Шанс - [69]

— Как только я её увидел, то сразу понял, что с ней что-то не так. Сомневаюсь, что она надела в бой красные контактные линзы, а у людей не бывает глаз с красной радужкой. Её раны затягиваются слишком быстро, и она ведет себя странно, потому её происхождение не стало для меня новостью.

— И всё?! Как ты можешь после этого нормально к ней относиться?!

— Если что-то неизвестное выглядит как утка, крякает как утка и плавает как утка, значит это утка. У Рей две руки, две ноги, она не хочет мне зла, ей больно и для меня этого вполне достаточно, чтобы заботиться о ней.

— Сейчас у меня брифинг, а потом я приму окончательное решение, что с тобой делать. Как бы там ни было, у тебя есть время попрощаться с этим существом.

— Я уже все сказал, капитан Кацураги, а вы делайте, что хотите.

— Это мы еще посмотрим, мелкий. — девушка вышла, хлопнув дверью. Ну всё, приехали: этот ублюдок теперь на Рей Мисато натравил. Меня-то она считает эдаким несмышлёнышем, который ничего не понимает, а к моей соседке у неё появились конкретные счёты. Вот мы и приехали, дорогой друг: капитаншу либо придётся устранять, чего я не хочу, либо как-то перетягивать на свою сторону. Как это сделать, я ещё подумаю.

Мисато не вернулась ни через час, ни через два, ни через три[11]. Либо это брифинг так затянулся, либо факты, предоставленные Гендо, не настолько очевидны для капитана Кацураги, чтобы сразу бежать и вызволять меня из плена злобного монстра. В конце концов мне это даже выгоднее: время сейчас играет за меня. Вряд ли я смогу дозваться до Юй и убедить её выйти до прилёта Большого Летучего Фаллоса. Пока я крутил эти мысли в своих сонных мозгах, тело само добрело до кровати и мой уставший разум провалился в сон.

Глава 17 Озарение

Проснувшись посреди ночи, я с нескрываемым облегчением понял, что мои кошмары-воспоминания закончились. Честно говоря, если бы у меня был выбор, я бы это вообще не вспоминал, но вышло как вышло. Все обрывочные видения сложились в одно, и в моей голове воцарился относительный порядок. Самым главным приобретением были знания о Комплементации и понимание того, почему она вообще происходит, теперь мне всего-лишь нужно получше в этом всем разобраться. Закрыв глаза, я провалился во тьму, цепляясь за обрывки сна.

* * *

Холодная LCL плескалась возле моих ноздрей, вынуждая открыть глаза. Тело было необычайно лёгким, будто воздушный шар: вместо неуверенной попытки встать получился какой-то дикий прыжок на пару метров вверх, а плеск ангельской крови возвестил моё падение обратно. Неужели Лилит мертва? Хотя, почему мертва? Ведь её сущность, её ядро во мне… Вместе с Аянами… Что я тогда вообще такое, и сколько в этом безумном коктейле осталось меня? Хотя, боюсь, что это уже не важно: время этого мира истекло. Мне нужно просто добраться до Евы и надеяться, что я смогу вернуть ту, ради которой затеял всё это безумие. Интересно получается: Икари Гендо хотел стать Богом, чтобы не нуждаться в любви, а я стану им, чтобы удовлетворить свою нужду. Как иронично, и плевать, что для этого нужно будет принести несколько жертв, хотя о чем это я? Вернее будет сказать, что это будет несколько миллиардов, да? Кто сеял ветер да пожнёт бурю. Человечество взращивало в моей душе кое-что похуже, вот и пришло время жатвы.

Ворота ангара были закрыты снаружи и, судя по реакции терминала, переведены в режим заражения. Спасибо за ценный урок, Акаги Рицуко: иногда следует проходить мимо. Буря, до этого бушевавшая в пещере, затихла, покорная моей воле, и через секунду вся её ярость тараном ударила в кажущуюся монолитной преграду. Громкий скрежет, переходящий в стон разрываемого металла, и искорёженные листы брони бессильно рушатся в пропасть, круша огромные черепа и ребра. Вой искалеченных ев, не успевших убежать, и грохот металла об камень ударили по ушам. Там, глубоко внизу, горели десятки огней их душ, искажённых, сломанных, полных боли. Пришла пора прекратить и их муки: множество алых сфер взмывают вверх и рассыпаются в пыль, которая вливается в вихрь, кружащийся вокруг тщедушной фигуры: время собирать камни.

Лифт ожидаемо не работал, но это мелочь: через минуту я уже стоял перед ещё одними закрытыми створками. Яркие голубые линии на секунду полыхнули на поверхности вороненой стали и кусок металла, бывший частью створки, улетел вперёд. Грохот, крики и мат: ничего другого я и не ожидал. Наверняка Рицуко и Мисато пытались организовать на моём пути заслон из тех, кто ещё не ввязался в бой наверху. Из пятерых человек выжил лишь один: остальных снесло плитой и расплющило о противоположную стену. Однако они не были теми, кто несут хоть какую-то угрозу: огонёк последнего погас сам, вырванный из тела. Посреди этого буйства энергий стоял седой красноглазый подросток, за спиной которого сгорбилась Ева-00, и с легкой усмешкой смотрел на меня. Вот и встретились, Каору Нагиса.

— Я был рождён, чтобы встретиться с тобой, Икари Синдзи. Как же ты прекрасен: мне будет жалко калечить твоё тело.

— Я хочу её вернуть, а ты мне мешаешь. Уйди с моей дороги, Табрис, или умрёшь.

— Твоя боль, неужели она так важна для тебя? Ведь ты сам её убил! Мы оба знаем, что это лишь просто повод, чтобы стать богом, ведь так, Лилим? Мы с тобой одинаковы, Икари Синдзи, только вот ты — не Синдзи. Ты убил моего возлюбленного, Сергей, ты стал им, уничтожив душу и украв его тело, а потом ты стёр мою возлюбленную, пожрав её душу и украв её силу. За это ты умрёшь.