Второй шанс 6 - [88]

На дальней окраине рынка обнаружился развал, где в том числе продавали бобины и компакт-кассеты, как чистые, так и с записями. Почти не удивившись, обнаружил кассеты с записями группы «GoodOk». Продавались они по 5 рублей. Из любопытства приобрёл пару штук, на досуге оценю качество записи.

– О, Макс, гляди, пакеты с твоей физиономией!

И точно, из кучи 3-рублёвых пакетов с портретами Пугачёвой и Боярского на меня смотрел улыбающийся Максим Варченко с гитарой в руках. Ну как тут не купить? Приобрёл и себе три штуки, и парням по экземпляру.

А возле рынка справа обнаружился небольшой кооперативный магазинчик под названием «Тихий Дон». И там тоже, как оказалось, имелся прекрасный ассортимент, а помимо прочего продавалась ещё и чёрная икра как в баночках, так и в развес по 40 рублей за кило. Прикупил себе три баночки на свадьбу, а то одной с красной икрой, пожалуй, будет маловато.

На обратном пути шли мимо здания областной администрации, к краю крыши которой крепились большие белые буквы, складывавшиеся в слова: «Слава советскому народу!». А на здании напротив красуется надпись: «Слава труду!». Сразу вспомнился анекдот: «Чем прославился молдаванин Слава Труду? Почти в каждом городе ему памятник или надпись на крыше».

Интересно, в верхах собираются что-то делать с этой топорной агитацией? Я ведь как-то говорил Козыреву, что всё это выглядит нелепо и смешно, давно став объектом насмешек западных СМИ.

Те же памятники Ленину, понатыканные везде, где только можно, от столицы до самого захудалого села. Даже Мао Цзедун думается, далеко отстал в этом плане. А еще названия улиц, городов, колхозов, заводов, пароходов и всего такого. Отец Народов товарищ Сталин пытался догнать товарища Ленина по количеству памятников и всяческих названий объектов имени любимого себя, но, к сожалению, его культ личности развенчали и он сошел с дистанции этой занимательной гонки. Товарищ Брежнев пытался быть таким же эгалитарным, как старшие товарищи, но это было уже не то. В конце концов Мавзолей-то не резиновый.

Забронзовевшие авторитеты, к месту и не к месту шаблонные цитаты классиков (что выхолащивает и обесценивает наследие этих великих людей), скучный пафос деклараций… Да вообще много что вызывало у меня неприятие из того, что для большинства обывателей кажется в порядке вещей. Дурновкусие в архитектуре и оформительской деятельности, в народе – культ вещизма, хрусталь в шкафу. Бесконечная пожалейка в литературных журналах, тошнотворная выспренность фраз и призывов ко всему хорошему против всего плохого наряду с равнодушием и апатией населения, которое давно не верит в коммунизм для всех, а строит коммунизм в отдельно взятой – своей квартире.

Это как раз относится к позднему СССР, в последнюю треть его существования, то есть именно в это время, когда мне довелось жить. И что любопытно, до самого своего конца этот опошлившийся, измельчавший, серый Советский Союз продолжал выдавать научные открытия, совершал инженерные прорывы, снимал шедевры кинематографа – пусть это и была порой откровенная антисоветчина вроде «Собачьего сердца». СССР уже словно готовился к самоубийству.

А ведь как всё хорошо начиналось… Появление первого социалистического государства – это, наверно, самая главная веха в развитии человечества со времён неолитической революции, когда человек перешёл к производящему типу экономики, и стал относительно независим от природы. Тогда и появилось общество в современном смысле этого слова. А с 1917 года была предпринята попытка выстроить разумное общество, способное к единству и строительству далеко идущих планов. Что ж, попытка была неудачной, но первые попытки обычно и не бывают удачными. В любом случае СССР – это моя Родина, и другой у меня нет.

У ребят было желания к рыбе купить пивка, но какое пиво, пусть и по паре кружек, перед финалом? Пива-то мы взяли, бочкового, благо что бочка попалась по пути. Но сначала мне пришлось метнуться в хозяйственный, купить пятилитровую канистру. Её мы, наполненную до краёв пенным напитком, до гостиницы тащили по очереди, правда, большую часть пути проделав на общественном транспорте. А потом я за рубль договорился с поварихой, что наша канистра до завтрашнего вечера постоит в холодильной камере. Надеюсь, будет что отметить хоть кому-то из нас четверых.

Ночь перед решающим поединком я спал не то что плохо, но пару раз просыпался. Причём второй раз, уже под утро, от того, что мне приснилось, будто я дерусь с Квачадзе, а у него руки растут на глазах, за несколько секунд достигая двухметровой длины, и он лупит меня с дистанции, а я не могу к нему подойти. Проснулся в холодном поту и со сброшенным на пол одеялом.

– Эй, ты чего там? Уже дерёшься? – услышал я заспанный голос Грачёва.

– Ага, типа того.

– Нервничаешь, – словно бы удовлетворённо хмыкнул тренер, повернулся на другой бок и сладко зевнул. – Спи, набирайся сил, они тебе сегодня ещё понадобятся.

Перед завтраком я сподобился на небольшой кросс и лёгкую разминку. Физические упражнения добавили тонуса, и к моменту, когда мы оказались во Дворце спорта, я чувствовал себя в неплохой форме. Нет, так-то мандраж присутствовал, куда ж без него, это, как говорил Майки, нормальное явление. Главное, чтобы страх не вылез наружу, вот тогда будет полный ахтунг. Я успокаивал себя мыслью, что бояться на ринге тому, кто пережил собственную смерть – достаточно глупо. Ну поставят фингал, нос максимум сломают, так это только добавит мужественности. А если не понравится – у меня хватит денег на пластическую операцию. В Москве их давно делают, отечественные звёзды кино типа той же Орловой или Гурченко тому пример. Хотя, скорее всего, можно будет нос выправить и бесплатно в обычной лор-клинике. Но всё же надеюсь, что до этого не дойдёт.