Второй шанс 4 - [7]

После занятий, как и обещал, я трусцой двинулся в сторону культпросветучилища. Валя и Юрка с заданием справились, уже одетые, о чём-то болтали с Леной в фойе. Та стояла в расстёгнутом модном пальтишке до колен, с улыбкой слушая рассказывавшего, видно, что-то весёлое барабанщика, и надувала жвачный пузырь. Анекдоты он, что ли, ей травит? Увидев меня, правда, Юрка сразу же замолчал, а Лена, повернув голову, слегка побледнела, и пузырь жевательной резинки тут же лопнул, прилипнув ошмётками к её губам.

Я подошёл, пожал парням руки, и повернулся к ней:

– Лен, можем мы отойти куда-нибудь в сторонку, поговорить?

– О чём? – прищурилась она, сжав уже чистые от жвачки губы в тонкую полоску.

– О нашем будущем.

– О нашем – это чьём?

– Лен, ну хватит уже несмышлёную девочку из себя строить, давай лучше отойдём и спокойно пообщаемся.

– Ладно, – обречённо вздохнула она, – пошли на улицу, по пути поговорим.

Вышли все вчетвером, чуть поотстав, плелись Валька с Юркой плелись, хотя Вале и нужно было идти домой в другую сторону.

– Неудобная ситуация получилась вчера, – начал я, пнув носком ботинка ледышку. – Наверное, я тоже был немного не прав, с ходу взяв такой язвительный тон. Но и ты должна меня понять… Я думал, ты и правда приболела, а оказалось, у тебя были какие-то свои дела. Сказала бы честно, что у тебя свидание – разве кто-то был бы против? Музыка музыкой, но на личную жизнь каждый из нас тоже имеет право. Или ты просто разочаровалась в музыке и в нашем ансамбле в частности?

– Нет, почему сразу разочаровалась, – смутилась Лена. – Меня вон и Юрка с Валькой сегодня спрашивали насчёт моего будущего в «Гудке», я сказал, что в общем-то не против, но…

– Что но?

– Но не знаю, как теперь на это посмотришь ты.

Она наконец-то повернула голову и посмотрела мне в глаза. Наши глядели длились секунд десять, после чего я улыбнулся:

– Пойми, найти клавишника не такая уж и большая проблема, особенно после того, как на местном уровне мы добились кое-какой известности. Но для меня мы все – одна семья, и каждый из вас мне по-своему дорог. Ни в одной семье не бывает всё гладко, все мы живые люди со своими эмоциями и амбициями. Но в нормальной семье после ссоры всегда наступает мир, и я хочу тебе сейчас предложить перемирие.

Она даже остановилась, и я краем глаза заметил, что и Валя с Юркой так же остановились в нескольких шагах позади нас. А Лена, как-то искоса глянув мне в глаза, негромко произнесла:

– У меня такое чувство, словно со мной разговаривают мои мама или папа.

– Ну, раз я руководитель нашего коллектива, то можешь меня считать папой, – постарался я перевести всё в шутку и тут же посерьезнел. – Итак, как ты поступишь: останешься с нами или нам искать на клавиши нового участника? Я не тороплю тебя с ответом, можешь взять день на раздумья, но завтра ты должна точно сказать – да или нет.

Прошло, наверное, с полминуты, после чего Лена, решительно тряхнув кудрями, выдохнула мне в лицо с облачком ментолового пара:

– Я остаюсь!

– Прекрасно! – я постарался скрыть нахлынувшее на меня облегчение строгим выражением лица. – Прекрасно, я в тебе, если честно, и не сомневался. Значит, завтра жду тебя на репетиции. И на будущее… Если у тебя возникнут какие-то личные дела – подходи ко мне, или звони, телефон ты знаешь, я всегда готов войти в положение.

Обернувшись к парням, которые явно навострили уши, я улыбнулся:

– Похоже, вопрос улажен, Лена снова с нами. Вернее, она по-прежнему с нами, поскольку нас и не покидала. Через час у меня съёмка на телевидении, поэтому предлагаю завтра после репетиции отметить наш крепкий союз в какой-нибудь кафешке. Предлагаю «Снежок», от него домой добираться всем не так далеко, в шаговой, можно сказать доступности. Кстати, у меня завалялась кое-какая денюшка, так что банкет за мой счёт.

Предложение было принято на «ура», особенно Юркой, не самое хорошее материальное положение в семье которого было мне известно, отчего он не мог себе позволить лишний раз вот так просто сходить в кафе и угостить мороженым с лимонадом или какавой не то что свою девушку (которой у него вроде как в данный момент не наблюдалось), но и самого себя.

На телевидение я заявился в приподнятом настроении, хоть и голодный – заскочить домой пообедать так и не успел. Чувствую, голодать мне так до позднего вечера, то есть часов до девяти, когда вернусь с тренировки, так как успею домой только заскочить за формой и в лучшем случае легко перекусить.

Как Вишневский и обещал, меня он записал в первую очередь. В течение примерно сорока минут мне пришлось делиться впечатлениями о финальном конкурсе «Песня-78», вспомнить о том, как я познакомился с Пугачёвой и как складывается наше сотрудничество. Естественно, умолчав о финансовой стороне вопроса, благо что ведущий эту тему как-то и не затрагивал. Оно и правильно, не нужно будоражить умы советских граждан цифрами, которые они не в состоянии переварить. Не принято было в СССР известным писателям, композиторам, режиссёрам и прочим деятелям культуры афишировать свои доходы, дабы не вызвать праведное недоумение пролетариев и тружеников полей.