Второй потоп - [56]

Многие отвернулись, не в силах смотреть, но многие в то же время наблюдали трагедию до конца. Затем послышался глубокий вздох всей компании зрителей. Когда они отвернулись, разговаривая благоговейными голосами, они почувствовали, как никогда раньше, что мир сузился до размеров Ковчега и что Космо Версаль был его диктатором.

В тот же день Космо устроил одну из своих "конференций", и никто не осмелился отсутствовать, хотя все умы были еще слишком взволнованы, чтобы следить за дискуссиями, которые мало кто мог понять. Но, наконец, Костаке Териаде сосредоточил их внимание диким взрывом красноречия о чудесах межатомных сил. Сэр Ательстон, не выдержав аплодисментов, которыми был встречен его соперник, резко вскочил на ноги, его круглое лицо покраснело от гнева, и закричал:

– Я говорю, ваши знания, это чушь собачья!"

– Может ли англичанин не перебивать? – воскликнул Териаде с горящими глазами. – Не намотать ли мне сэра англичанина на кулак?

У него был такой вид, словно он собирался привести в исполнение свою угрозу, и сэр Ательстон принял боксерскую стойку, но прежде чем военные действия могли начаться, громкий вопль с палубы, сопровождаемый криками и восклицаниями, заставил всех выбежать из салона.

Те, кому удалось заглянуть через плечи членов экипажа, которые уже выстроились вдоль единственной доступной части фальшборта, чтобы видеть ту часть океана, на которой, казалось, было сосредоточено всеобщее внимание, уставились с открытыми ртами на круглую массу блестящего металла, со скругленным отверстием наверху, крышка которого была сдвинута набок, и там стоял человек, размахивая красным кепи с золотым шитьем, кланяясь и улыбаясь с большой галантностью.

Глава XVII. ЖЮЛЬ ВЕРН

Волнение моря заставляло странного вида судно подниматься и немного опускаться, и иногда вода, пузырясь, переливалась через низкий край отверстия, в центре которого стоял человек в красной фуражке, опираясь на какую-то невидимую опору, повторяя свои приветствия и дружелюбные улыбки и балансируя, его тело качалось на волнах с бессознательным мастерством моряка.

Ковчег двигался медленно, но очень скоро оставил бы пришельца позади, если бы он тоже не был в движении. Было очевидно, что объект под его ногами, должно быть, какое-то подводное судно, хотя это был тип, который по заявлению капитана Армса, стоявшего рядом с Космо на мостике, тот никогда раньше не видел. Оно лежало так низко в воде, что не было видно его движущего механизма, но оно удерживало свое место рядом с Ковчегом с легкостью дельфина и постепенно подплывало все ближе и ближе.

Когда судно стало настолько близко, что можно было услышать, как он говорит голосом, едва ли превышающим обычный тон, мужчина, сначала снова легким жестом приподняв кепку, обратился к Космо Версалю по имени, используя английский язык с едва заметным акцентом:

– Господин Версаль, я приношу вам свои поздравления по поводу великолепного внешнего вида вашего Ковчега, и я выражаю свое почтение дамам и джентльменам из вашей компании.

И затем он еще раз поклонился пассажирам, которые почти теснили друг друга за бортом стремясь все увидеть и услышать.

– Спасибо, – ответил Космо, – но кто вы?

– Капитан французской армии Ив де Боошам.

– Тогда где же военно-морской флот? – выпалил капитан Армс.

Де Боушан взглянул на говорившего немного презрительно, а затем серьезно ответил:

– Увы! На дне моря – со всеми другими флотами.

– И как вы спаслись? – спросил Космо Версаль.

– Как вы видите, в подводном аппарате.

– Возможно ли это! – воскликнул Космо. – И вы были в море с самого начала потопа?

– С момента первого подъема уровня океана на побережье в Бресте.

– С вами есть спутники?

– Шестеро, хотя, по правде говоря, семеро.

– Поразительно! – сказал Космо Версаль. – Но я ничего не слышал о подготовке подводного аппарата. На самом деле, мысль о такой вещи никогда не приходила мне в голову. Вы, должно быть, тайно готовились к потопу?

– Мы его сделали. Мы не разделяли вашей уверенности, месье Версаль, относительно наступления потопа. Даже когда мы садились на корабль, мы не были уверены, что это будет нечто большее, чем просто прибрежное наводнение.

– Но к этому времени вы, должно быть, на грани голодной смерти. Потоп только начался. Эта пауза лишь на время, пока мы проходим разрыв в туманности. Вы подниметесь на борт Ковчега. Я выбрал свою компанию, но ваше доблестное спасение и способности, которые вы продемонстрировали, доказывают, что вы достойны помочь в восстановлении человечества, и я не сомневаюсь, что ваши спутники столь же достойны.

Француз вежливо поклонился и с легкой улыбкой ответил:

– Я полагаю, мсье Версаль, что "Жюль Верн" так же безопасен и удобен, и, соответственно, так же хорошо снабжен, как и ваш Ковчег.

– Так вы назвали это судно "Жюль Верн"?– ответил Космо, улыбаясь в свою очередь.

– Мы гордимся тем, что дали ему это название, и его поведение доказало, что оно достойно этого.

– Но вы, конечно, подниметесь на борт и пожмете нам руки, и позвольте нам предложить вам немного гостеприимства, – сказал Космо.

– Я был бы чрезвычайно счастлив засвидетельствовать свое почтение дамам, – ответил де Боошам, – но я должен отложить это удовольствие на время. Тем не менее, однако, я был бы рад, если бы вы спустили дебаркадер и позволили мне отправить на борт седьмого члена нашей группы, который, смею думать, может счесть Ковчег более удобным пристанищем, чем наш подводный аппарат.