Второй после Бога - [2]
В том, что мы, мой слуга Барк и я, оказались на этом острове, был виноват сильный северо-западный ветер, заставивший наш корабль изменить курс. Мы шли из порта Скиве в ютландском Лимфьорде в Норвегию, погода была благоприятная, наше судно шло на север вдоль восточного берега Ютландии, Скаген находился у нас с левого борта. Неожиданно сильный ветер заставил шкипера искать спасения на берегу. Но ветер усиливался и вместо Фладстранда мы были вынуждены взять курс на Лэссёйен в поисках убежища на этом острове между Данией и Швецией. В то время я лежал больной в своей каюте не в силах поднять головы и потому не мог следить за борьбой судна с непредсказуемыми силами природы.
Через несколько дней шкипер и судно покинули Лэссёйен, а мне, Петтеру Хорттену, пришлось остаться.
Меня мучила не морская болезнь, к ней я уже давно был невосприимчив. То, что со мной могло сделать море, было детскими игрушками по сравнению с тем, что преподнесла мне жизнь во время этого бурного путешествия, которому, казалось, никогда не будет конца. Лихорадка трепала меня еще много дней уже после того, как мы сошли на берег. Она была не похожа на обычную лихорадку, потому что никакие средства, которыми меня потчевала одна мудрая женщина, жившая на этом острове, не могли ее изгнать. Все мое нутро полыхало от жара, душа сгорала на адском огне, а память терзали воспоминания, которые я хотел бы забыть. О Боже, зачем Ты наградил меня такой памятью! Почему я не могу погрузиться в блаженное детское забытье, свойственное некоторым старым людям? Впасть в новое детство, пусть я и старик, обрести детскую душу в теле старого человека?
Чего я, собственно, достигну, вернувшись обратно в Норвегию? Есть ли в этом смысл, есть ли теперь смысл хоть в чем-нибудь?
Как неприкаянный призрак, как дух, не попавший в освященную землю и потому не нашедший покоя, я, старый человек, еду на север. Наверное, есть какой-то смысл в том, что я еще жив, что какая-то причина заставляет меня открывать глаза, как только занимается день. Можно подумать, будто я стремлюсь в Норвегию, в мое родное селение, в то место, которое я когда-то называл “домом”, будто еще надеюсь получить ответ: “Да, именно поэтому ты должен жить, Петтер Хорттен!”
Когда я несколько дней назад лежал в горячечном бреду, мне приснился сон, который я теперь, когда лихорадка уже прошла, без конца вспоминаю. Я стою под большим деревом, огромным, как мир, и вижу под его корнями пещеру, бесконечную, как море. От корней тянутся нити, тысячи нитей, их не меньше, чем песчинок на берегу, и я иду среди них и дивлюсь, какие они все разные. Одни – длинные, другие – тонкие, третьи – острые, четвертые – живые, пятые – оборванные, эти выглядят сухими и увядшими. Я иду по темным ходам пещеры и замечаю, как что-то направляет мои шаги, заставляет меня идти в определенном направлении. Не понимая, почему, я наклоняюсь под толстым корнем и попадаю в более темное место под огромным стволом дерева.
Там, в паутине других нитей, что-то приковывает мой взгляд, что-то длинное и скрюченное, не изящное и не сильное, скорее, лирическое и грустное, оно словно шепчет мне о любви и тоске. Его узелки и шрамы производят впечатление уязвимости и в то же время – ума, и я стараюсь приблизиться, чтобы как следует это разглядеть. Тогда оно слабо вспыхивает, словно светится изнутри, и меня охватывает радость, как будто оно – частица меня самого. Неожиданно в темноте блестит металл. Чья-то корявая рука хватает эту корневую нить, другая уже готова ее перерезать. В страхе я хочу закричать, но, похоже, под корнями этого большого дерева нет никаких звуков, там царит мертвая тишина. Неожиданно я вижу, что и нож и нить держит в руках старая женщина. Ее морщинистое лицо, старое, как сама земля, выражает радость и скорбь, любовь и ненависть – все человеческие чувства высечены на ее лице, и я вижу, что она колеблется. Глазами, которые видели все, она долго, не мигая, смотрит на меня. Потом убирает нож и беззвучным голосом говорит, что она Скульд, а потом отворачивается от меня и исчезает. В ту же минуту я просыпаюсь.
Через несколько часов лихорадка отступила, и меня перестало рвать, когда я принимал пищу.
Скульд, – сказала она.
Урд, Вернанди, Скульд. Я помню их имена. Три норны, три богини судьбы в древней языческой вере в бога Одина. Они жили под большим ясенем, Иггдразилем, и вершили судьбы людей.
Скульд – звучит почти как “скюльд” – вина. Неужели норна хочет, чтобы я вспомнил все свои провинности, которые накопились у меня за всю мою жизнь? Уж не потому ли она отпустила мне еще немного времени, не стала перерезать нить моей жизни?
Гм-м! Не верю я в это старое язычество. Я взбиваю подушку и подкладываю ее под спину, лежу и смотрю на пляшущие по стене тени, они пляшут, как духи, когда ветер проникает в щели окна и играет последним пламенем.
Вина. Конец. Добрый совет. Начало.
Всех слушай, но беседуй редко с кем. Это начало. Смерть и вина – конец.
Я грустно вздыхаю над своими смутными мыслями, сжимаю пальцами фитиль стеариновой свечи, который шипит и плюется от бессилия, и свет неохотно покидает комнату, предоставив ее во власть осенней темноты. Воздух сырой, и от постельного белья пахнет плесенью – вот она цена за жизнь на острове посреди моря. Кричат чайки, и неровный, но беспрерывный шум волн заставляет мысли пуститься в путь – обратно в прошлое, обратно, обратно…
Курт Ауст – датчанин, ныне живущий в Норвегии и пишущий по-норвежски, сразу стал знаменитым, когда опубликовал свой первый роман – “Судный день” (1999 год). Автор получил премию “За лучший дебют” издательства “Аскехауг”, а книга была переведена на несколько европейских языков и издана в Германии, Дании, Греции, Нидерландах, Литве и Чехии.Почти канонический для средневекового романа сюжет приводит на память Умберто Эко. В замкнутом пространстве постоялого двора, отрезанного от мира снежной бурей, в канун Нового года нашли приют несколько путников.
Одни вкладывают в искусство деньги, другие служат ему, третьи стремятся прославиться с его помощью. Вместе они составляют галерею подозреваемых в деле, которое расследует художественный эксперт.Лёгкий юмор и напряжённая любовная линия наполнят ваше время наедине с романом яркими эмоциями.
Эдик Губов думал, что завязал со своим прошлым. После службы во французском Иностранном легионе он сменил имя на Эдмон и стал обычным таксистом. Но черт его дернул тогда помочь той девице разобраться с хулиганом-мигрантом… Спасенная красотка Марина оказалась наследницей бизнес-империи. Лакомый кусочек для искателей крупной наживы. Марине нужен личный водитель-телохранитель, профи в своем деле. И Эдмон, недолго думая, принимает интересное предложение. Для начала – совместный полет в Сан-Сити на бизнес-джете Falcon 900EX.
Имя Эдгара Уоллеса пронизывает криминальную литературу начала двадцатого века как поток, который оказывается намного глубже и шире, чем, на первый взгляд, мы могли бы представить. Для многих Хэйнс, известный как Ганнер (Стрелок), не преступник, а джентльмен неортодоксальных методов. Для Скотланд-Ярда он один из самых опытных воров в мире. Ганнер и Люк Мэддисон принадлежат совершенно разным мирам, ведь Люк — респектабельный банкир имеющий очаровательную невесту… Но Люк сделал одолжение Ганнеру, которого тот никогда не забудет, поэтому, когда у банкира возникают проблемы, Ганнер решает вмешаться, чтобы вытащить своего знакомого из его кошмара…
«Грейс, — сказал он, — Я применю против этого мерзавца Стедленда метод Четырех!». Но судья признает виновным самого Джеффри Сторра, а не Стедленда... Когда жена Сторра Грейс покидает суд, два иностранных джентльмена представились ей. Он и его компаньон — даже не друзья ее мужа, но… Правосудие потерпело неудачу, но вмешались Четверо Справедливых. Они будут использовать свои собственные законы для защиты невинных и будут выносить свои собственные приговоры. Злу не может быть никакого оправдания.
«Пернатая змея» — роман выдающегося британского писателя и драматурга Эдгара Уоллеса (1875–1932). Молодой спекулянт Крюв и его подруга-актриса Элла Кред получают странные визитные карточки, на которых нарисована пернатая змея и предупреждение, после чего следует цепь ограблений. Уоллес Эдгар — популярный автор детективов, прозаик, киносценарист, основоположник жанра «триллер». Эдгар Уоллес Ричард Горацио — автор множества трудов: «Ворота измены», «Фальшивомонетчик», «Бандит», «Дюссельдорфский убийца», «Тайна булавки», «Зеленый Стрелок», «Лицо во мраке», «У трех дубов», «Мститель», «Шутник» и других.
Марк Линг совершенно не походил своим внешним видом на человека, избравшего специальностью вооруженные налеты, укрывательство и сбыт краденых драгоценностей. Высокий, красивый, всегда прекрасно, даже изысканно одетый, он ничем не отличался по наружности от обыкновенного лондонского джентльмена… Рассказ из сборника «В паутине преступлений».
Алексей Моторов — автор блестящих воспоминаний о работе в реанимации одной из столичных больниц. Его первая книга «Юные годы медбрата Паровозова» имела огромный читательский успех, стала «Книгой месяца» в книжном магазине «Москва», вошла в лонг-лист премии «Большая книга» и получила Приз читательских симпатий литературной премии «НОС».В «Преступлении доктора Паровозова» Моторов продолжает рассказ о своей жизни. Его студенческие годы пришлись на бурные и голодные девяностые. Кем он только не работал, учась в мединституте, прежде чем стать врачом в 1-й Градской! Остроумно и увлекательно он описывает безумные больничные будни, смешные и драматические случаи из своей практики, детство в пионерлагерях конца семидесятых и октябрьский путч 93-го, когда ему, врачу-урологу, пришлось оперировать необычных пациентов.
Автор книг о Джобсе и Эйнштейне на сей раз обратился к биографии титана Ренессанса — Леонардо да Винчи. Айзексон прежде всего обращает внимание на редкое сочетание пытливого ума ученого и фантазии художника. Свои познания в анатомии, математике, оптике он применял и изобретая летательные аппараты или катапульты, и рассчитывая перспективу в «Тайной вечере» или наделяя Мону Лизу ее загадочной улыбкой. На стыке науки и искусств и рождались шедевры Леонардо. Леонардо был гением, но это еще не все: он был олицетворением всемирного разума, стремившегося постичь весь сотворенный мир и осмыслить место человека в нем.
«Правда о деле Гарри Квеберта» вышла в 2012 году и сразу стала бестселлером. Едва появившись на прилавках, книга в одной только Франции разошлась огромным тиражом и была переведена на тридцать языков, а ее автор, двадцатисемилетний швейцарец Жоэль Диккер, получил Гран-при Французской академии за лучший роман и Гонкуровскую премию лицеистов. Действие этой истории с головокружительным сюжетом и неожиданным концом происходит в США. Молодой успешный романист Маркус Гольдман мается от отсутствия вдохновения и отправляется за помощью к своему учителю, знаменитому писателю Гарри Квеберту.
После «Правды о деле Гарри Квеберта», выдержавшей тираж в несколько миллионов и принесшей автору Гран-при Французской академии и Гонкуровскую премию лицеистов, новый роман тридцатилетнего швейцарца Жоэля Диккера сразу занял верхние строчки в рейтингах продаж. В «Книге Балтиморов» Диккер вновь выводит на сцену героя своего нашумевшего бестселлера — молодого писателя Маркуса Гольдмана. В этой семейной саге с почти детективным сюжетом Маркус расследует тайны близких ему людей. С детства его восхищала богатая и успешная ветвь семейства Гольдманов из Балтимора.