Второй пол - [41]
Но, за этими блистательными исключениями, греческая женщина – наполовину рабыня; она даже возмущаться не имеет права: разве что Аспазия и еще более страстная Сафо вслух заявляют свой протест. У Гомера еще слышны отголоски героической эпохи, когда женщины обладали некоторой властью, но воины сурово отправляют их на женскую половину. То же презрение встречаем мы и у Гесиода: «Верит поистине вору ночному, кто женщине верит!» В великую классическую эпоху женщину решительно заточают в гинекее. «Та женщина заслуживает высочайшего уважения, о которой меньше всего говорят среди мужчин в порицание или в похвалу», – сказал Перикл. Платон, предлагавший допустить совет матрон к управлению республикой и давать девочкам свободное образование, – это исключение; над ним насмехается Аристофан; в «Лисистрате» мужья отвечают женам, когда те начинают расспрашивать о государственных делах: «Что за дело тебе? Ты молчи себе знай… Принимайся за пряжу скорее! А не то берегись, заболит голова». Аристотель, заявляя, что женщина является женщиной в силу отсутствия определенных качеств и что она должна сидеть дома взаперти и подчиняться мужчине, выражает расхожее мнение. «Рабу вообще не свойственна способность решать, женщине она свойственна, но лишена действенности», – утверждает он. Согласно Ксенофонту, жена и муж глубоко чужды друг другу: «А есть ли кто, с кем ты меньше разговариваешь, чем с женой? – Есть, но не много»; все, что требуется от женщины в «Экономике», – это быть внимательной, осмотрительной, экономной, трудолюбивой как пчела, хозяйкой дома, образцовой экономкой. Скромный удел, отведенный женщине, не мешает грекам быть женоненавистниками до мозга костей. Уже в VII веке до н. э. Архилох пишет язвительные эпиграммы против женщин; у Семонида Аморгского читаем: «Да, это зло из зол, что женщиной зовут. / Дал Зевс – и если есть чуть пользы от нее / – Хозяин от жены без меры терпит зло»[47]. А вот Гиппонакт: «Есть в жизни каждой женщины два дня лучших: / Когда женой берут – и на погост тащат»[48]. Наибольшую озлобленность проявляют ионийцы в «Милетских рассказах»: в частности, всем известна история о матроне из Эфеса. В эту эпоху женщин попрекают главным образом за лень, сварливость и расточительство, то есть именно за отсутствие качеств, которые от них требуются. «Средь всех зверей и на земле, и на море / Есть самый страшный зверь, и этот зверь – жена», – пишет Менандр. «Вот безвыходность!»[49] Когда с введением приданого женщина приобрела некоторый вес, стали сетовать на ее высокомерие; это излюбленная тема Аристофана и особенно Менандра. «Женился я на Ламии-наследнице. / Я говорил тебе? – Ни разу. – Властвует / Она над домом, полем – вообще над всем. / – О Аполлон, как худо! – Хуже некуда». «Ты в брак решил вступить, так знай как следует: / Большое будет благо, коль получишь ты / Лишь маленькое зло». «Когда бедняк женился и приданое / С женою получил, то не жену он взял, / А сам себя ей отдал, получается». Греческую женщину держали в слишком большой строгости, чтобы можно было осудить ее нравы; глумясь над ней, имели в виду не плоть. Мужчин тяготили прежде всего узы брака – а это позволяет предположить, что, несмотря на суровый удел, несмотря на то что за ней не признавалось почти никаких прав, женщина должна была играть в доме важную роль и пользоваться некоторой самостоятельностью; ей предписывалась покорность, а она могла не слушаться, могла изводить супруга сценами, слезами, болтовней, руганью; брак, призванный поработить женщину, превращался в оковы и для мужа. В образе Ксантиппы находят воплощение все сетования греческого гражданина на жену-мегеру и невзгоды супружеской жизни.
Историю римской женщины определяет конфликт семьи и государства. Этруски представляли собой общество с родством по материнской линии, и, вполне вероятно, в эпоху царей в Риме еще сохранялась экзогамия, связанная с режимом материнского права: власть римских царей не передавалась по наследству. Достоверно известно лишь то, что после смерти Тарквиния утверждается патриархальное право: сельскохозяйственная собственность, частный надел, а значит, семья становится ячейкой общества. Женщину вскоре порабощает вотчина, а следовательно, семейная группа: законы полностью лишают ее даже тех гарантий, которые давались греческим женщинам; ее жизнь протекает в бесправии и рабской зависимости. Само собой разумеется, она не допущена к публичным делам, занимать «мужскую должность» ей строго воспрещается; и в гражданской жизни она навсегда остается несовершеннолетней. Прямо ей не отказывают в праве на долю отцовского наследства, но косвенно не дают ею распоряжаться: наследница подчинена власти опекуна. «И все это установлено было в пользу самих опекунов, и, – пишет Гай об опеке, – именно чтобы они не исключались от наследства в силу завещания, так как они делаются наследниками женщин, умерших без завещания, и чтобы вследствие отчуждения наиболее ценных вещей или принятия на себя чужого долга не досталось им слишком уменьшенное наследство»[50]. Первый опекун женщины – ее отец; если отца нет, эту функцию исполняют агнаты по отцовской линии. Когда женщина выходит замуж, она переходит «в руку» к супругу; существуют три формы брака:
Этот небольшой автобиографический роман блистательной Симоны де Бовуар (1908–1986), ждал своего часа почти семьдесят лет, пока его не извлекла из бумаг писательницы и не издала в 2020 году ее приемная дочь Сильви Ле Бон де Бовуар. Одна из самых ярких фигур французской культурной жизни, подруга Сартра, лидер феминистского движения и лауреат Гонкуровской премии, Симона де Бовуар не публиковала роман при жизни, считая его слишком личным. Это история пылкой дружбы двух девушек, вступающих во взрослую жизнь после Первой мировой войны.
«Мандарины» — один из самых знаменитых романов XX в., вершина творчества Симоны де Бовуар, известной писательницы, философа, «исключительной женщины, наложившей отпечаток на все наше время» (Ф. Миттеран).События, описанные в книге, так или иначе связаны с крушением рожденных в годы Сопротивления надежд французской интеллигенции. Чтобы более полно представить послевоенную эпоху, автор вводит в повествование множество персонажей, главные из которых — писатели левых взглядов Анри Перрон и Робер Дюбрей (их прототипами стали А.
Симона де Бовуар — феминистка, жена Жан-Поля Сартра, автор множества книг, вызывавших жаркие споры. Но и личность самой Симоны не менее интересна. Слухи о ней, ее личной жизни, браке, увлечениях не утихали никогда, да и сейчас продолжают будоражить умы. У российского читателя появилась уникальная возможность — прочитать воспоминания Симоны де Бовуар, где она рассказывает о жизни с Сартром, о друзьях и недругах, о том, как непросто во все времена быть женщиной, а особенно — женой гения.
«Воспоминания благовоспитанной девицы» — первая из трех мемуарных книг, написанных известной французской писательницей Симоной де Бовуар. Одна из самых ярких французских «феминисток», подруга и единомышленница Сартра, натура свободолюбивая и независимая, она порождала многочисленные слухи, легенды и скандалы, неизбежно сопровождающие жизнь знаменитых людей. Становление незаурядной личности, интимные переживания девочки-подростка, психологические проблемы перехода в новое столетие, причины «экзистенциальной тоски» 40–50 годов, многие события XX века, увиденные и описанные искренне и образно, живым и точным языком — вот что ждет читателя «Воспоминаний» Симоны де Бовуар.
В сборник включены психологические повести известных французских писателей — Франсуазы Саган («Здравствуй, грусть») Робера Андре («Взгляд египтянки»), Клер Галуа («Шито белыми нитками») и др., которые представляют собой своеобразную реакцию литературы на усиливающееся наступление капитала во всех сферах жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Женщина, еврейка и ученый — непростая комбинация для бурного XX века. Австрийка по происхождению, Лиза Мейтнер всю жизнь встречала снисходительность и даже презрение со стороны коллег-мужчин и страдала от преследований нацистов. Ее сотрудничество с немецким химиком Отто Ганом продолжалось более трех десятилетий и увенчалось открытием нового элемента — протактиния — и доказательством возможности расщепления ядра. Однако, несмотря на этот вклад, Мейтнер было отказано в Нобелевской премии. Она всегда отстаивала необходимость мирного использования ядерной энергии, в изучении которой сыграла столь заметную роль.
Книга Эдварда Н. Люттвака «Стратегия Византийской империи» представляет собою попытку ответить на вопрос о том, почему Византийская – Восточная Римская – империя просуществовала почти вдвое дольше Западной. Этот вопрос уже не раз привлекал внимание историков. Ведь у Византии не было каких-либо особых географических или военных преимуществ по сравнению с Римом, а окружавшие ее народы и племена были не менее могущественны и коварны, чем те, что в течение пятого века нашей эры окончательно разорили Западную империю.