Второй медовый месяц - [83]
На тумбочке у кровати зазвонил телефон. Вивьен задумчиво посмотрела на него.
«Нет, — собиралась сказать она Максу, — нет, я не собираюсь снова менять планы. Я найду, чем заняться сегодня вечером. Например, схожу в кино».
После шестого звонка она взяла трубку и прислушалась, отстранив ее от уха.
— Виви? — послышался слабый голос Эди.
На секунду Вивьен крепко зажмурилась, словно желая выжать из глаз слезы.
— Почему ты не в театре? У тебя же по субботам дневные спектакли.
Эди ответила, разделяя слова многозначительными паузами:
— У меня мигрень.
Вивьен издала сочувственный возглас и сказала:
— У тебя же никогда не бывает мигрени.
— А сегодня разыгралась.
— Тебе давно пора подумать о гормонотерапии. Признайся самой себе, что ты уже не девочка, и…
— Я устала, — перебила Эди.
— Что?
— Я просто устала.
— Ну, само собой. И работа, и полный дом народу…
— Я звоню тебе не для того, чтобы выслушивать нотации!
Выдержав краткую паузу, Вивьен спросила:
— Зачем же ты тогда звонишь?
— Я лежу в постели, — объяснила Эди, — дома никого нет, даже Рассела, вот мне и захотелось с кем-нибудь поболтать.
— Стало быть, и я сгодилась.
— Да, и ты, — согласилась Эди. — Как у тебя дела?
— Прекрасно.
— Гладишь рубашки Макса от «Джермин-стрит», стряпаешь романтический ужин и планируешь поездку в Австралию?
— Ни в какую Австралию мы не едем.
— Виви!
Вивьен прижала тыльную сторону ладони к коже под одним, затем под другим глазом.
— Да, не едем.
— Виви, но почему?
— Макс говорит, — Вивьен устремила взгляд на окно, — что это ему не по карману.
— Прости, но…
— Пожалуйста, не надо.
— Чего не надо?
— Не надо подсказывать мне то, до чего я уже додумалась сама, — объяснила Вивьен.
— Но ведь он продал свою квартиру!
— Помню.
— А квартира была немаленькая…
— Знаю, Эди, знаю. Не продолжай, не надо…
— О, Виви, — изменившимся голосом произнесла Эди, — я так тебе сочувствую…
— Пустяки. Это же просто поездка. — Она снова взглянула на шифоновое платье. — В остальном все в порядке, — громко добавила она.
— Ты уверена?
— Конечно. Он сам расстроился. Когда мужчина искренне раскаивается, это видно сразу, правда?
Снизу послышались два мелодичных звука — звонок в дверь.
— Черт, — пробормотала Вивьен и села. — Кто-то пришел.
— Если хочешь, перезвони мне. Я буду дома до шести…
— А как же твоя мигрень?
— Проходит, — заверила Эди, — уже проходит. Виви, что я могу для тебя…
Вивьен поднялась и сунула ноги в туфли.
— Ничего, — прервала она. — Спасибо, но ничего. Помощь не нужна. Все в порядке.
Открыв дверь, она увидела посыльного из местного цветочного магазина. Он удерживал на весу букет алых роз в целлофане, размером с крупного младенца.
Посыльный улыбнулся Вивьен поверх роз:
— Добрый день! Вы и есть та самая счастливица?
Роза заказала салат. Его принесли обложенным по краю хлебными шариками, которые Роза выбрала, аккуратной кучкой сложила на своей тарелке для хлеба и отставила ее в сторону.
Ласло, разрезающий свой ломоть пиццы, замер и уставился на кучку поджаристых шариков.
— Ты не будешь их есть?
Роза покачала головой. Сегодня она просто распустила волосы по плечам.
Улыбнувшись, она кивнула в сторону его пиццы:
— Тебе мало?
Он скорбно взглянул на свою тарелку.
— Мне всегда мало.
Она придвинула ему тарелку с хлебными шариками.
— Угощайся.
Торопливо заглатывая еду, он спросил:
— Ты ведь сегодня была в театре?
У Розы екнуло сердце.
— Да, была.
Не глядя на нее, он продолжал:
— Проверить, справлюсь ли я, если твоей матери не будет рядом?
Выковыряв из салата оливку, Роза осмотрела ее и отложила.
— Об этом я не думала.
— Правда?
— Да, — Роза подняла взгляд, — не думала. А ты справился.
Он слабо улыбнулся своей тарелке.
— Да, — подтвердил он, — справился, верно? Сам не ожидал. Но я надеялся… — Он помедлил, подбирая слова.
— Надеялся, что поплывешь и без спасательного круга.
— Точно. — Он посмотрел ей в глаза. — Я смог. Разве это… — Он осекся.
— Нет, — сказала Роза, — нет. Она тоже этого хочет. Она желает тебе добра.
Ласло прокашлялся.
— Дело в том, что я… — Он помолчал. — В общем, я получил еще одну роль.
— О-о!
— В телефильме, — добавил он, — в шестисерийном. У меня довольно большая роль… Сказать по правде, вторая из главных.
Роза придвинулась к нему.
— Это же замечательно!
— Ты думаешь?
— Ну конечно! — воскликнула она. — Конечно! Ты заслужил.
— Ммм…
Роза отложила нож и коснулась запястья Ласло.
— Мама скажет то же самое. Она будет в восторге.
— Думаешь? Режиссером опять будет Фредди Касс. Он… в общем, пробы я толком и не проходил, разве что формально. Чем-то это похоже на подлость получать роль тайком от нее, но я не в том положении, чтобы бросаться хорошей работой.
— Прекрати, — сказала Роза.
Он сделал резкий вдох и спросил:
— Ты уверена?
— Да-да, уверена.
— Просто я стольким ей обязан, — продолжал он. — Она помогла мне, приютила…
— Оставалась рядом, пока была тебе нужна. — Роза отдернула руку и снова взяла нож. — И наоборот.
Ласло не ответил. Положив в рот кусок пиццы, он принялся сосредоточенно жевать.
Потом он спросил:
— Зачем ты приходила сегодня в театр?
— А, так, — ответила она. — Посмотреть на тебя.
— Ты меня уже видела.
— Так, чтобы ни на что не отвлекаться.
— У меня плохо получается выспрашивать, но… Что же ты все-таки разглядела?
Джулия и Хью Хантер были счастливы в браке. Кейт Бейн и ее возлюбленный Джеймс души не чаяли друг в друге. Ими восхищались даже самые циничные завистники.Но внезапно все меняется…Карьера Джулии идет на взлет — а ее муж, успешный актер и телеведущий, похоже, «выходит в тираж».Кейт устала жить с немолодым мужчиной, ей хочется найти друзей-ровесников и чувствовать себя независимой…Многие счастливые пары переживают трудные времена.Идеальные отношения не всегда идеальны.И все же любви удается преодолеть самые серьезные преграды…
Известная английская писательница Джоанна Троллоп представила знаменитый роман «Разум и чувства» в новом проекте «Джейн Остин»: сохранив сюжет, стиль и очарование оригинального произведения, она перенесла его действие в наши дни, в современную Англию. Как и в романе Остин, основные события разворачиваются вокруг сестер Дэшвуд — разумной Элинор и страстной Марианны.Сможет ли Элинор сохранить стойкость, узнав, что любимый мужчина поддался чарам другой девушки? Поколеблется ли вера Марианны в любовь на всю жизнь после встречи с главным сердцеедом графства? Увлекательная, трогательная и немного ироничная история в лучших традициях британской литературы никого не оставит равнодушным.
Эта книга – история романтической и трогательной любви уже немолодой английской женщины и преуспевающего испанского бизнесмена.
Этот роман имел сенсационный успех в Великобритании и стал основой знаменитого телесериала.Что же привлекло миллионы читателей в истории самых обычных браков, разводов и вечных конфликтов мужей и жен, отцов и детей?Искренность?Возможность узнать в ком-то из персонажей себя?Яркий талант автора?Или — все это и что-то еще?
Кто сказал, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна? Джина и Лоренс дружили с самого детства. Взрослая жизнь, конечно, развела их: Джина вышла за аристократа сноба Фергуса, а Лоренс женился на деловитой, практичной Хилари, Но ни новый статус, ни новые заботы не могли разрушить их давнюю дружбу.А потом Фергус попросту сбежал от Джины, оставив ее с дочерью-подростком. Мог ли Лоренс отказать лучшей подруге в помощи и поддержке?Однако с этого момента его собственная семейная жизнь превращается в настоящий ад, а уютное семейное счастье оказывается под угрозой…
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
Сборник словацкого писателя-реалиста Петера Илемницкого (1901—1949) составили произведения, посвященные рабочему классу и крестьянству Чехословакии («Поле невспаханное» и «Кусок сахару») и Словацкому Национальному восстанию («Хроника»).
Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».