Второй Хранитель. Книга 1 - [12]

Колонна из трех покореженных машин заурчала моторами и тронулась, посигналив на прощание. Максим с Сухробом, вооруженные новенькими ружьями, вышли на крыльцо кафе через торговый зал и помахали им в ответ руками.

Глава 5 Охота на кенгуру

После отъезда мародеров друзья первым делом занесли в подсобку минералку и продукты. Психи их пока не беспокоили. Обезглавленная туша рубера производила впечатление, и ближе чем на пятьдесят метров к ним никто не приближался. Приблудившуюся собачонку Сухроб щедро накормил, и она принялась их охранять, взлаивая на каждый посторонний шум или движение. Максим назвал ее Маруськой, и коллектив увеличился на одну боевую единицу.

Не обошлось и без сюрпризов. Отрезанную башку монстра рейдеры увозить не стали, и она торчала, нанизанная на воткнутую в газон палку. Сухроб не побрезговал ее перевесить на обломок стекла в окно кафе, и голова сейчас свирепо скалилась на улицу зубастой пастью. Располосованный затылок от темени и до самой шеи зиял глубокой раной, и Максим пришел к выводу, что мародерам изначально требовалась не вся голова, а всего лишь кусок мозга твари. Кто знает, может, за него хорошо платят?

Перенасыщенный событиями день меж тем заканчивался. На улице темнело. Что-то тут опять было неправильно. Блин! Да тут все неправильно! Время вечер, полдевятого, на улице темнеет, но мы находимся в Архангельске, и на календаре ноябрь. А в ноябре солнце обязано садиться днем, и при отсутствии уличного освещения уже в четыре темнота должна стоять кромешная. И как это понимать? Магнитные полюса Земли сместились и его северный город сдвинулся на широту Сочи? Снова вопросы без ответов… И голова, ну что с ней делать, как она болит!

Зайдя в подсобку, Макс застал таджика за необычным делом. Тот кормил Маруську. Необычность кормежки состояла в блюде, которое ей предлагалось, и Максим замер, стараясь не мешать процессу. Сухроб взял пластиковую банку от лапши, накрошил в нее тушенки и сейчас поливал мясо лекарством мародеров из бутылки. Маруська стояла рядом, повизгивая от возбуждения и готовая приступить к трапезе немедленно.

– Все, Максим, я ни магу больше, сил нет! – жалобно простонал таджик. – Башка балыт, жрать нада, а жрать – рвать будет!

– Я сам такой, Сухроб. Консервы видел? Мясные, рыбные, печенье, сок.

Ответом ему послужил протяжный вздох.

– Сыроколбас там тоже есть! Нет, как правильна? Колбас капчоный целый палка! Кармить Маруська – час ждать. Не сдохнет, с ума сходить ни будет – я ликарства випью!

Нормальная собака из предложенной ей миски тщательно выберет и съест сначала мясо и только потом возьмется за макароны, кашу, хлеб. Это характерно для всех псовых без исключения, но вот Маруська, отодвинув носом смачные куски говядины, первым делом выхлебала живчик. То самое лекарство, оставленное им Цыганом. И не просто выхлебала, а принялась облизывать смоченную им тушенку!

– Три глотка, не больше! – закричал Максим, выхватывая бутылку из рук припавшего к горлышку Сухроба, и добавил: – Три глотка. Цыган предупреждал, что много пить нельзя – можно отравиться.

Сам тоже выпил, но аккуратно и соблюдая рекомендованную дозу.

Лекарство помогло быстро и конкретно – все в точности как обещали рейдеры. Поужинали с аппетитом, без последствий, а вот ночь прошла ужасно. Несмотря на аномально теплую для ноября погоду, Максим замерз. Надел на себя все, что можно, и укрылся всем, чем можно, но все равно замерз. Да и обстановка, мягко говоря, не убаюкивала. Вспыхивала хаотичная стрельба, невидимые твари издавали противные чавкающие звуки, а под утро в глубине дворов так страшно закричала женщина, что друзья вскочили и схватились за оружие. Но крик оборвался на высокой ноте, захлебнулся в хрипе – и наступила тишина.

А еще Маруська повела себя не как порядочные и благодарные собаки. После принятия живительного эликсира вечером собачонка тихо смылась, всю ночь шлялась непонятно где и появилась лишь утром. Пришла, вяло помахала хвостиком, отказалась от предложенной лапши и свернулась в уголке, явно не желая, чтобы ее тревожили. Ночью оба напарника не выспались, завтрак прошел молча, и только после ударной дозы кофе завязалась вялая беседа.

– Максим, брат, уходить нам нада. Не знаю, куда, но уходить. Я утром вышел на улица похезать и два новый тварь видел. Очень быстрый тварь – как кенгуру скакал.

– Ты, Сухроб, еще раз в туалет захочешь – меня зови. Нам теперь все время надо прикрывать друг друга, понял? Что бы один ни делал, второй должен рядом охранять. Новая тварь как выглядит?

– Новый тварь как псих, только одежды мало. И быстрый тварь. Он очень быстрый. Быстрей собаки бегает. А как вместе ходить, почему вместе? Если ты рядом, я не могу хезать. Если Сухроб хезать – стоять рядом никто не должен!

Содержательная беседа могла продолжаться еще долго, но в небе загрохотали винты вчерашних вертолетов, и парни выскочили на улицу. Увиденное, однако, не порадовало. Даже более того – испугало и заставило пугливо пятиться назад, в темноту зала. Вертолеты оказались такими же неправильными, как и закат солнца вечером, разбрасывающий урны монстр и скачущие психи. Низко, над самыми крышами домов, прошли три «Ирокеза» с установленными в широких проемах пулеметами.