Второй эшелон. След войны - [25]
Оставалось последовать разумному совету, и вскоре хозяин уже начал подгонять:
— Может, вам, дорогой товарищ, еще сотку или сколько прикажете?
— Довольно, пожалуй.
— А я бы приложился.
— Ну вам-то уж кто мешает, хозяину?
— Жена мешает. Очень. Вы думаете, дорогой товарищ, она не отметила, сколько водки в бутылке осталось? Засекла! А пробка как стоит? Замечаете? На один бок маленько свалена. Это ее примета. Сколько разов я всякие пакости от нее переносил, пока этой ее хитрости не понял! На пробке теперь ей меня не словить. Но она новую ловушку удумала. Уровень водки в бутылке отмечать начала. И памятлива! Своей отметки не забудет. Если б там сотку-другую по заказу налить, чтоб с отметки ее сбить, тогда и себе маленько…
— Ну раз так, налейте мне сотку, а себе уж по своей надобности.
— Сколько разов проверено — важно ее с отметки сбить, и тогда не словит… Вам, значит, и котлету свежую.
Налив сотку посетителю, хозяин приложился к бутылке и, заговорщически подмигивая, ушел в боковушку. Тут же пришла хозяйка, разрумяненная у плиты, и, как бы задабривая, подала свежую и горячую котлету.
Хозяин, отпуская сотку, непременно прикладывался к бутылке, как бы проверяя крепость и вкус содержимого. Выпивал изрядно, но заметно не пьянел, краснел только и становился разговорчивым и более смелым:
— На что вам, дорогой товарищ, этот поезд? Машиной поедете! Очень даже просто. Не было случая, чтобы какие шоферы наше заведение миновали. Непременно зайдут, и тут вы с ними и договоритесь. У которых денег нету, те дорого не берут. На сотку просят, либо на две…
Когда хозяйка задерживалась в боковушке, он присаживался к столу:
— Недавно мы тут, дорогой товарищ. После ухода румын из наших мест мы сюда перебрались. Раньше далеко жили и — богато. Тогда же я и женился на молодой и красивой. При деньгах был, потому.
— Пришлось и вам, значит, испытать оккупацию. Несладко, поди, жилось под чужой властью?
— Это как смотреть, дорогой товарищ. Которые под немцев угодили, тем, сказывали, худо жилось. А румын — что? Простой человек, и в торговле очень понимает. Как открыл я чайную с ихним приходом, женился тут, и вместе с женой до конца и торговали без притеснений. И чайная разве у нас была! По названию только, а так — ресторан настоящий. Напитки всякие были и закуски. У румын же и покупали. Повара держали хорошего, и еще служанка была. Важных посетителей жена сама обслуживала. Видная она, и у такой больше заказывают. Еще закуток был маленький, баром называли, где я за стойкой сидел и кому что на скорую руку отпускал.
Офицеры к нам захаживали, а которые в тех кабинетах и ночевали. И из наших тоже, которые у власти были поставлены или так, при деньгах, — нами не брезговали. Иные молодые девушки или женщины, из себя красивые и охотливые на веселье, тоже бывали. Нам-то какое дело! Каждый своим распоряжается, не краденым.
Когда наши героические войска пришли, начали тут же прежнюю власть восстанавливать. Кого надо, карали, даже смертью, а тех молодых женщин и девушек под машинку стричь начали. Тогда мы сюда и подались. Жена сильно испугалась. Понятно дело — женщина, а тут такие страхи! Торопилась она. Стращать, говорила, ее начали. Какие вещи по дешевке продали, а какие на хранение оставили у знакомых. Мало ли что может случиться. Побросали тоже немало.
Место здесь тихое, — продолжал он удовлетворенно, — и спокойно живем. Ничего, не голодаем, слава богу! И бояться тут нечего. Разве участковый когда заглянет. Но жена с ним ладит. Умеет она… Все бы хорошо, но доход пустяковый. Худо бы было, но жена у меня оборотистая — станция тут, и очень она способная на деньги. А трудно, все одно — трудно. Уважением пользуемся, и все такое, но люди разные. Бывают которые с понятием и свой интерес понимают, а есть которые без всякого понятия. С такими сильно умеючи надо. Жена опять же налаживает…
С появлением жены хозяин торопливо вытирал уголок стола и быстро, вьюном, перебирался за прилавок.
И вдруг поведение владельцев забегаловки резко изменилось. Исчезла сонливая медлительность, забегали, засуетились. То хозяйка хозяина в боковушку зовет, то он ее. Через неплотно закрытую фанерную дверь, вместе с манящим запахом жареного мяса, проникали слова, сказанные торопливым шепотом:
— Приехали, оба.
— Кто?
— Какой ты, ей-богу! Сказано — оба приехали.
— А с этим как?
— Как хочешь, но чтоб не было. Скажи, врач приехал, санитарный, заведение закрываем на время осмотра.
Речь явно шла о том, что приехали из тех, которые «с понятием и свой интерес понимают», а может быть, из тех, «которые без всякого понятия и с которыми сильно умеючи надо». Собственно, не все ли равно! Ясно — выкуривают, и пора уже.
Подошел хозяин и опасливо присел на край табуретки, трезвый, кажется, и настороженный.
— Я так мыслю, дорогой товарищ, не будет вам сегодня попутной машины.
— Это почему же?
— Кто ж, дорогой товарищ, в такую вьюгу на ночь глядя…
— Позвольте, какая же ночь сейчас? Часа два только, как солнце показалось.
— Это как сказать, дорогой товарищ. Путь немалый, и дорогу, должно, замело. А машины какие? Ходячие гробы! По всему видно, не пойдут машины нынче. Поездом как бы вернее было…
В книге три документальных повести. В первой — «Красные финны» — И. М. Петров вспоминает о своей боевой молодости, о товарищах — красных финнах, которые после поражения революции в Финляндии обрели в Советской России новую Родину. В «Операции «Трест» автор рассказывает о своем участии в одноименной чекистской операции, в повести «Ильинский пост» — о своей нелегкой пограничной службе в Забайкалье в 30-е годы.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».