Второй день на царствии - [101]
— А? Что? — встрепенулся тот, начиная приходить в себя. — Где я?! Кто вы?!
— Вы — Афанасьев Валерий Васильевич, — пролепетал не на шутку перепугавшийся адъютант, — а мы едем в вашей машине.
— Да?! — удивился тот. Затем немного помолчал, вздохнул и проговорил ни к селу, ни к городу. — Злые вы. Я домой хочу. К маме.
Машина взорвалась от дикого хохота, да так, что рулевое колесо в руках у Кондратьича опять начало рыскать из стороны в сторону, будто машиной управлял сильно нетрезвый человек. Смеялся и сам Афанасьев. Смеялся переломившись пополам Вальронд, наверное первый раз за много лет. Смеялся Юрьев, не ожидавший такой реакции со стороны руководства на свой ученый спич. Грохотал Рудов, у которого от смеха даже брызнули слезы из глаз. Дробным, козлиным смешком заливался Михайлов. Наконец, быстро отсмеявшись, Афанасьев вернулся к деловому тону:
— Ладно. Верю. Великий ученый этот ваш Глазырев, но ведь признайтесь, не за эти же его качества вы так ратуете за данную кандидатуру? Что-то, значит, есть в нем еще, или я ошибаюсь?
— Он внесен в санкционный список всех европейских государств и Соединенных Штатов.
— Ага, — вырвалось междометие из уст Верховного.
— И еще его люто ненавидит Кристин Лагард — директор-распорядитель МВФ.[106]
— За что?
— За его стойкое желание вырвать наш Центробанк из лап того же МВФ из-за его подчиненности внешним регуляторам и за навязанную нам, еще в бытность Касьянова, политику, так называемого «бюджетного правила».
— Вот с этого и надо было начинать, Борис Иваныч! — наставительно высказался диктатор. — Кстати, просветите-ка нас по поводу этого правила. Только, пожалуйста, без зауми, своими словами.
— По-простому, бюджетное правило — это указивка МВФ, которую они дают нам ежегодно о том, сколько нам печатать дензнаков и как расходовать профицит бюджета, буде он появится. Как сейчас помню, в 19-м, пока меня не выперли, я присутствовал на совместном ежегодном заседании с их посланниками. Простите, не удержусь, процитирую на память: «Официальным органам рекомендуется также воздерживаться от квазибюджетных операций со средствами Фонда национального благосостояния, а следует продолжать инвестировать их в качественные иностранные активы (даже после достижения ликвидной части фонда 7 % ВВП), чтобы сберечь ресурсы для будущих поколений и избежать процикличности».[107]
— Собаки, — скрипнул зубами Рудов. — Они нам еще приказывать будут, куда деньги вкладывать?!
— Да это и так из текста ясно куда — в иностранные активы, а не в собственную промышленность, — дополнил его Валерий Васильевич.
— За одно это его стоило бы назначить министром, — осторожно прозондировал почву будущий премьер.
— Да. Вы правы, Борис Иваныч, нашего эмиссионера ни в коем случае нельзя оставлять в их грязных ручонках, — утвердительно кивнув головой, процедил сквозь зубы Афанасьев.
— Кстати, о Центробанке, — встрял Сергей Иванович, — что вы Борис Иваныч думаете по поводу руководства нашим банком?
— Вы имеете в виду Эльвиру Сахипзадовну?
— Да. У нас все через это место проходит, — не совсем понял или не расслышал, как следует, ее отчество Рудов.
— Я думаю, что эта верная ученица Жака Аттали[108] слишком уж послушно ведет себя со своими кураторами из Бильдербергского клуба,[109] к тому же она, на мой взгляд, перестаралась в борьбе с инфляцией, а уж ее последние действия я вообще отказываюсь понимать.
— Ну-ка, ну-ка, пожалуйста, расскажите, — подался всем телом вперед Афанасьев, — а то мы, знаете, как-то не очень следили до сих пор за делами подобного рода.
— Нашего покойного президента можно критиковать за многие совершенные на посту деяния, но у него нельзя было отнять понимания истинной роли золота в качестве подушки безопасности для экономики в угрожаемый период. Он над каждым добытым килограммом трясся подобно мифологическому Кощею. И это благодаря именно его неустанным стараниям наши золотовалютные средства вышли на уровень сталинских времен — в две с половиной тысячи тонн.
— Да. Я слышал, что об этом говорили в СМИ. И даже, вроде бы, иностранцы удивлялись и завидовали его прозорливости, — к месту вспомнил Верховный. — И что?
— А то! — не скрывая вдруг нахлынувшего раздражения, воскликнул Юрьев. — Если в прошлом году Центробанк на международной бирже в Лондоне реализовал 90 тонн, то за это полугодие туда уплыло уже в три раза больше. Это почти триста тонн, что составляет около 130 % от годовой выработки всех наших месторождений. То есть, мы не только не нарастили в этом году резервы, но и в значительной мере их профукали! Ну, я бы это еще как-то понял, если бы это происходило на восходящем тренде, но в этом году цены на него упали, в связи пандемией. И ладно еще, если бы на вырученные деньги, при отсутствии валюты, были приобретены какие-то активы, технологии, производства. Так нет же! Просто тупо депонировали на счета Центробанка. И это при том, что недостатка валюты у нашего, или уже не нашего — не знаю, регулятора не было. Было, черт возьми, было! Более пятисот миллиардов «зелени»!
— У вас имеется какая-нибудь конспирологическая теория по данной теме? — подобрался как гепард перед прыжком Афанасьев.
Волею судьбы, заброшенный на самые вершины власти, генерал Афанасьев отбивает нападения врагом со всех фронтов. Вот неймется супостатам никак! В своей ненависти к России они готовы зайти слишком далеко. Но генералу помогают простые и непростые люди, а иногда и вовсе не люди. ВНИМАНИЕ: в произведении, кое-где, небольшими вкраплениями, присутствует немного ненормативной лексики. Делайте выводы.
Россию, как медведя, со всех сторон обложили недруги. Генерал Афанасьев, возглавивший в этот нелегкий период страну, сто раз бы уже пожалел о своем выборе, если бы не друзья и соратники. С их помощью страна медленно, но неуклонно расправляет свои плечи, чтобы нанести ответный удар. Время мести еще не настало, но внезапно возникшие для этого возможности, уже проявились. Русские, явно что-то задумали. Но что?
Данное произведение, как и многие его собратья, в последнее время заполонившие просторы интернета, относится к жанру «что было бы, если бы…». Признаваясь в том, что не является ни военным, ни политиком, ни не дай Бог — экономистом, автор просто перенес все свои «хотелки» на бумагу, которая, как известно, все стерпит. Все события, описываемые на страницах этого романа, происходят в параллельной Вселенной, являющейся почти зеркальным отображением с нашей. Ключевое слово здесь — «почти». Разница между нашими мирами заключается лишь в том, что наше Солнце — желтое и круглое, а в описываемом мире — зеленое и квадратное.
У каждого нормального человека есть только одна правая рука. Но если ты — диктатор, да еще в такой стране, как Россия, одной правой руки тебе явно не будет хватать. И тут на помощь приходят соратники. ВНИМАНИЕ: Издательство определило возрастное ограничение 18+. Делайте выводы.
Из 2017-го в 2000-й. Шанс изменить хоть чуть-чуть жизнь к лучшему? И не только свою? Потому что "За державу обидно"? Да, обидно. И за соседей, с которыми жили хоть и не душа в душу, но хоть за чубы и бороды друг друга не таскали. Пусть хоть в сказках жизнь будет лучше, чем на самом деле.
Опубликовано в альманахе "Искусство революции" № 1, 2018. Взяли силы, науке неведомые, да перенесли дьяка Опричного Приказа в эпоху товарища Сталина.
ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК 1998, том 68, № 11 Предлагаемая читателю статья одного из виднейших славистов XX в., нашего соотечественника Александра Васильевича Исаченко (1910–1978), необычна по жанру. Этот жанр в современной терминологии можно определить как опыт построения "виртуальной" истории России. Опубликована она была четверть века назад в "Венском славистическом ежегоднике" к очередному VII Международному съезду славистов в Варшаве в 1973 г.
«Желтая пыль» — душераздирающая исповедь подростка, подвергавшегося систематическому физическому и эмоциональному насилию.
Историю Руси и России формировали из легенд далекого прошлого и мифов недавнего времени. Легенды все-таки не история, как бы красиво они ни звучали. В этой книге вы познакомитесь с истоками и некоторыми авторами мифов, положенных в основу общепринятой истории Руси. Если задуматься без оглядки на пропаганду и общественное мнение, то история Руси окажется не той, к какой нас приучили с детства.
Что будет, если в городе годы подряд будет идти дождь, что рассказывают во время экскурсии потомственные русалки, как не сойти с ума в Питере — ответы на все эти животрепещущие вопросы в книге смешных и очень петербургских историй о временах года, временах города и не только.