Второй Беличий Песок - [114]

— Как на пуху. Утром туда, вечером оттуда, — цокнула белка, — За день как раз полностью оборачиваются, так что друг другу не мешают.

Она снова поддала пламени в топке и повела машинку по дороге, каковая шла параллельно колее, а кое-где и просто вплотную к оной. Групп из трёх грызей возился на полотне, проверяя прочность костылей, которыми рельсы крепились к шпалам, и перезабиванию, при надобности. Путейцы, заметив Ситрик, помахали приветственно ушами, но чувствовалось, что если бы не наличие ещё двух пушей — ушам не избежать бы трёпки.

Провилявши по лесной дороге — а других тут отродясь не водилось, впрочем — трицикл вынес хвосты к окраине Тарова, кояя угадывалась по полосам нарочно посаженых ореховых кустов и деревьев, ещё не особо высоких. Как оно всегда и бывает, если цокать о белках, посёлок не прослушивался сразу, потому как его объекты были разделены полосами леса и поля с огородами. Только явная прямота хорошо укатанных дорог и намордие на поворотах указателей цокали о том, что пункт населённый — ну и попадавшиеся грызи, конечно. Ситрик свернула в какой-то узкий проезд между стенами кустов, прогромыхала по настилу двух мостков через канавы, и за стеной свежих ёлок появилось здоровенное деревянное здание в три этажа; судя по тому что на шесте полоскался по ветерку красный флажок, это была центральная изба посёлка.

Собственно, на избу она уже не особо походила — по передней стене ширь составляла окон двадцать, наверное, а вверх торчали отдельные башни из бревенчатых срубов, сделанные пирамидками — верхний этаж уже нижнего. Въезд во внутренний двор происходил через туннель под третьим этажом, проходивший через строение насквозь — а вдобавок, шагах в пяти от стен «избу» опоясывал канал с укреплёнными глиной берегами и наполненный водой. На въезде через канал был переброшен мостик, потому как ширь его составляла шага три, так что не перепрыгнуть.

— Как укрепление какое, — хихикнул Бронька, когда трицикл переваливал через мостик, — Со рвом!

— Так это, мне кажется, Ольша затевалась, — припомнила Кулифа, — Она эту пухню обожает.

— Сто пухов. В том здании библиотеки, которое она спланировала, обороняться год можно. Но это скорее в пух, чем мимо.

Учитывая, что бревенчатые стены были увиты хмелем внутри двора и виноградом снаружи, ещё как в пух. Внутренний двор радовал ухо зеленью, а также тем, что упирался напротив въезда в круглый пруд, в каковой впадали с боков и каналы, проходившие также в туннелях под этажами. Только вслуху довольно прохладной погоды в пруду никто не плескался, а только сидела лисица и задумчиво трогала воду лапой. За прудом слышалась ещё одна такая же площадь, огороженная ступенчатыми зданиями из брёвен. Ситрик довольно лихо завернула машинку под навес, где и остановила рядом с большим паровиком.

— Ну вот слухните ушами, — цокнула она, разводя лапами, — Это учётный центр посёлка и тарных разработок на болоте. Собственно довольно часто трясу — сдесь.

— Прямо тут? — уточнила Кулифа.

— Два шага влево, — показала грызуниха, — Вот жимолость, которую мы с Маком сеяли. А вон те тыблони — уже вместе с нашей белочью. Так что да, почти прямо тут.

По пути ей пришлосиха отмахнуться от нескольких белок, которые нацелились на её уши — те не особо и настаивали, впрочем. Как и в случае со станцией, в первую очередь Ситрик занесла куда следует почту, и только потом вспушилась. Хотя она собственно и до этого тоже вспушалась, так что связь не прямая.

— Такенное погрызище! — обобрительно цокнул Бронька, пырючись вверх, на крыши выступающих на третий этаж изб, — И это только учётный центр?

— Со всем прибочным, — пояснила Ситрик, — У нас только архив уже такой, что там трясут две пуши, и делать им есть что. А конторных гнёзд по разной возне почти полсотни штук, следовательно что?

— Следовательно всё это надо убирать, кормить грызей, зимой топить, — цокнул в запятую Бронька.

— Ты цокнул в запятую. Кроме того, даже такая ерунда как написание букв и цифр на бумаге требует как минимум этой самой бумаги, чернил и перьев, так что мастерские тоже тут. Ну и каналы с прудом, кстати цокнуть, пришлись в пушнину вслуху того, что оттуда таскают тину, а из неё делают тонкую бумагу.

— Не только, как слышно, — показала на пруд Кулифа.

По воде плыли две стайки уток с пушистыми серо-жёлтыми птенцами, вытягивающимися за большими утками, как хвост. Лиса на берегу засуетилась, притащила какую-то фигню и стала грызть, отчего успокоилась и смотрела на уток уже без фанатизма, а примерно также как и белки.

— Ну да, в общем цокнуть Ольша не промахнулась мимо пуха, — цокнула Ситрик, — Если перетащить чего допуха, грузишь в лодку и везёшь к любому месту в здании.

— А паровики?

— Да паровик пока растопишь, это пол-дня в песок, — цявкнула грызуниха, — А лодку сразу. Кроме того послушайте на эти террасы…

— Да, они в пух, — согласились грызи.

— Не просто в пух. Тут проводятся собрания, когда нужно много пушей сразу, — показала по ступеням здания Ситрик, — Слышите, сколько можно усадить хвостов? И все носами ко двору.

Кулифа с оглушительным хрустом разгрызла орех, добытый из закромов рюкзака.