Второе нашествие марксиан: Беллетристика братьев Стругацких - [39]

Эстетическое недомогание позднейших работ Стругацких отражает более широкую тенденцию в советской фантастике, которая с 1960-х годов все дальше отходила от экспериментирования с формами и темами. Некоторые снова обвиняют официальное подавление жанра, напоминающее, хотя и не столь жесткое, сталинские чистки. Но другие указывают на более универсальную тенденцию творческих кругов научной фантастики. В конце концов, американская фантастика сама сравнительно успокоилась после радикальных экспериментов «Новой Волны» 1960-х. Если у нас нет характерной для тоталитарного государства ситуации, когда некий авторитет выбирает, какие книги будут напечатаны, а какие — нет, то демократические силы народных вкусов и рыночных ценностей налагают свои консервативные ограничения на воображение фантастов.

В самом деле, около 1980 года соединенное экономическое и эстетическое ограничение в научной фантастике изгнало последние, наиболее заметные остатки «Новой Волны» с американского рынка: одним ударом две наиболее четко выраженные антологии «Новой Волны» — «Орбита» Дэмона Найта («Orbit», Damon Knight) и «Новые измерения» Роберта Силверберга («New Dimensions», Robert Silverberg) — исчезли, и видные деятели этого течения, подобно Дж. Г.Балларду (J.G.Ballard) обнаружили, что не могут публиковаться в Соединенных Штатах; книги последнего не появлялись на полках книжных магазинов по эту сторону атлантического океана до тех пор, пока его реалистический роман «Империя Солнца», подкрепленный фильмом Спилберга, не даровал ему — международное признание. Остальные столь же смелые авторы, ставшие заметными в 1960-е годы — Сэмюэл Дилэни (Samuel Delany), Томас Диш (Thomas Disch), Норман Спинрад (Norman Spinrad), Барру Мазлберг (Barry Mazlberg) — могут сегодня едва остаться в печати.

Фактически, если советские публикации не воздали должного работам братьев Стругацких, то и американский рынок не сумел дать им той аудитории, которую они бы заслуживали. Патрик Макгайр сокрушается, что их работы регулярно достигали англоязычного читателя десятилетием позже их появления на языке оригинала. В мире научной фантастики произведение можно определенно датировать по десятилетию; что было новаторством в 1960-е, уже не является таковым в 1970-е. Хотя в задержке в значительной степени была виновна медлительность советско-американских издательских переговоров, грустным фактом остается то, что средний американский любитель фантастики, равно как служащий ему средний издатель, выказывают мало интереса к научной фантастике, выходящей за рамки англо-американской традиции. Макмиллан/Колльер (Macmillan/Collier) заслуживают похвалы за их активную программу конца 1970-х — начала 1980-х по публикации произведений Стругацких и других советских фантастов, но в конце концов рынок не воздал и ей должного; по большей части, эти книги быстро перестали допечатываться — жертвы посредственных продаж.

Теперь, в начале 1990-х, произведения братьев Стругацких надо долго искать в букинистических магазинах и библиотеках. Для серьезных поклонников научной фантастики и ученых, ее исследующих, поиск стоит беспокойства. Произведения Стругацких впечатляющи — богаты, разнообразны и умны, хотя и иногда неровны. Если кто-то хочет ограничиться в своем чтении наиболее представительными их работами, я бы порекомендовал следующие:

1. Из ранних произведений — «Полдень, XXII век (Возвращение)» за его яркую, человечную обрисовку будущего; и «Далекая Радуга» за привлекательно оформленное предупреждение о последствиях неограниченного научного поиска и изображение простого героизма перед лицом трагедии;

2. Из второго периода их творчества — «Трудно быть богом» за быстро движущийся сюжет и яркие характеры; и «Обитаемый остров» — за искусный тяготящий комментарий к нашим временам;

3. Из их произведений в стиле «фэнтези» — «Второе нашествие марсиан» — за остроумие и бережливость; и «Улитка на склоне» — за примечательную образность и сложность;

4. Наконец, «Гадкие лебеди», «Пикник на обочине» и «За миллиард лет до конца света», представляющие высшие эстетические и тематические достижения второй половины их творчества.

Трудно представить, в каком бы направлении развивалось творчество Стругацких после этого, особенно учитывая приметы творческого истощения в их позднейших работах. Но даже если они никогда не достигнут снова уровня своих лучших работ, они уже написали достаточно, чтобы занять разборчивого читателя на некоторое время.