Вторая жизнь фельдмаршала Паулюса - [6]
«Но я, — Гейдрих окончательно отбросил шутливый тон, — пригласил вас, разумеется, не для беседы о нарядах наших дам. Речь идет о вашей будущей поездке в Бухарест и Будапешт… Мы хотели бы вас кое о чем попросить…»
Фельдмаршал замолчал. Продолжения рассказа не последовало. Паулюс без внешне видимой связи со сказанным заметил:
— Кто-то правильно говорил: каждый представляет себе другого по своему образцу и подобию. Это очень верная мысль.
Больше о Гейдрихе фельдмаршал не упоминал: разговор так и остался незаконченным. Лишь спустя некоторое время близкий друг Паулюса, его бывший первый адъютант Вильгельм Адам досказал конец этой истории.
Поговорив о модах и скромности, с которой следует вести себя арийской женщине, Гейдрих перешел к делу: «И так, у нас есть к вам просьба». Он тут же снял телефонную трубку, негромко, но довольно настойчиво сказал: «Шелленберг, прошу зайти ко мне». Незамедлительно появился шеф закордонной разведки РСХА и безаппеляционным тоном заявил Паулюсу:
— Господин генерал, нам известно, что один ваш родственник в Бухаресте служит начальником шифровального отдела министерства иностранных дел Румынии. Будем называть его Штефан. Другая ваша румынская родственница — будем называть ее Розита — вышла замуж за коммуниста, который находится в превентивном заключении. Мы знаем также, что ваша третья румынская родственница замужем за человеком, который остался в большевистской Бессарабии. Наконец, и это главное, нам известно, что вы, господин генерал, истинный патриот и верный солдат фюрера…
Шелленберг умолк, нагло разглядывая лицо Паулюса. Скорее всего, он хотел понять, какое впечатление удалось произвести на молодого генерала. Видимо, разведчик уловил на его лице растерянность и, посчитав вопрос решенным, без всякой маскировки изложил главное.
— Так вот, на днях вы едете в Бухарест. Мы не можем поручиться, что румыны всегда честны и откровенны с нами. И если бы ваш родственник Штефан помог нам в этом убедиться, то мы высоко оценили бы такую услугу.
Паулюс буквально захлебнулся от гнева. Не скрывая своего возмущения, он переспросил Шелленберга:
— Вы хотели, чтобы я завербовал для вас Штефана? Правильно я понял ваше предложение?
— Ну зачем же столь упрощенно излагать деликатные вопросы, — с наигранной обидой сказал Шелленберг. — Речь идет об укреплении отношений доверия — не более того.
— Нет уж, увольте. Я солдат, господин полковник (Шелленберг имел тогда звание штандартенфюрера СС, что соответствовало званию полковника в армии), и привык говорить прямо, без всяких околичностей. Я не подхожу для роли вербовщика агентуры, не умею выкрадывать чужие шифры. Мое дело — воевать, а если понадобится, умереть за фюрера и отечество.
И тут вмешался молчавший все время Гейдрих:
— Мы ни к чему не принуждаем вас, господин генерал. Вальтер просто попросил о маленькой услуге. Для нас ясны мотивы вашего отказа, мы уважаем их. Ведь вы не хотите подвергать опасности близкого родственника вашей супруги.
И даже в этот момент Гейдрих не упустил возможности кольнуть Паулюса. Только что прозвучавшее заявление о понимании его позиции в отношении родственника он дополнил явно оскорбительной фразой:
— Да и столь щедрого человека — ведь он распоряжается семейными счетами семьи Розетти.
Увидев, как вновь вспыхнуло лицо Паулюса, хозяин кабинета встал с места, примирительно сказал:
— Забудем об этом разговоре. Вальтер, вы свободны.
…Ближайший визит предстоял тогда Паулюсу не в Румынию, а в Венгрию, в Будапешт. Хорти был неискренен и увертлив. Но как он ни крутился, все же ему пришлось пообещать сорок дивизий для отправки на восточный фронт.
В Бухаресте было легче: там без труда удалось получить обещание послать на восток тридцать дивизий. Но Паулюс знал цену румынским солдатам. На прощальном приеме к нему подошел генерал Мазарини. Он был сверху донизу увешан орденами и медалями. Паулюс даже удивился: нечасто приходилось видеть такое.
— Вам, наверно, много пришлось воевать, генерал? — спросил он Мазарини, плохо говорившего по-немецки.
— Два месяца в первую мировую войну:
— Но вы, пожалуй, очень умело воевали?
Мазарини не понял иронии и гордо ответил:
— После войны я много сделал для сигуранцы[12]. Мои заслуги по достоинству отмечены.
Мог ли знать тогда Паулюс, что через два с половиной года ему придется наказывать генерала Мазарини за то, что тот разрешал споим солдатам в обледенелых степях под Сталинградом есть падаль, гнилую конину, что вызывало дизентерию у его подчиненных. А вот о себе генерал проявлял невиданную заботу. Его денщик даже возил с собой утепленную клетку с курами.
Но все это будет потом. А тогда Паулюс распрощался и в тот же вечер уехал из Бухареста в Берлин. Докладывая своему шефу — начальнику генштаба сухопутных войск Гальдеру о результатах поездки, о впечатлениях от встреч с руководителями армий режимов Хорти и Антонеску, не удержался от оценки:
— Это опереточные генералы.
Фельдмаршал и в плену нередко отзывался так о Мазарини, глядя на то, как он увешивает свой мундир различными знаками, блестящими на солнце. А однажды еще больше разоткровенничался:
Существует распространенное мнение о том, что немецкие евреи не принимали участие в антинацистском Сопротивлении в годы гитлеровской диктатуры 1933–1945 гг. Б.Л. Хавкин на основе малоизвестных российской научной общественности немецких источников опровергает этот тезис и показывает, как немецкие евреи боролись с нацизмом в подполье и эмиграции, в гетто и концлагерях, в разведке, вооруженных силах и органах спецпропаганды армий стран антигитлеровской коалиции. Для историков и студентов, школьных учителей и старшеклассников, а также для всех, кто интересуется историей Второй мировой войны и Холокоста.
Если взглянуть на биографии главарей германского национал-социализма, можно прийти к парадоксальным выводам: обыкновенные, на первый взгляд, люди мутировали, превращались в монстров, способных пойти на любые преступления. Типичный для Третьего рейха пример «банальности зла» представлял собой рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.О Гиммлере написано значительно меньше работ, чем о других нацистских «вождях»: играя в нацистской Германии вторую после Гитлера роль, он находился за кулисами политического театра существовавшего 12 лет «тысячелетнего рейха».Кандидат исторических наук, профессор Академии военных наук, сотрудник Института всеобщей истории РАН, Борис Хавкин представляет новейшую биографию «нациста номер два» в которой впервые использует ряд архивных материалов и иностранных публикаций.
Еще в пору отрочества Иван Бунин хотел стать «вторым Пушкиным и Лермонтовым». В эмиграции, вдали от России, писатель острее ощутил, что Пушкин для него – это часть России, живая и от неё неотделимая. «Думая о Пушкине» – можно сказать, программный манифест Бунина, всегда мечтавшего написать книгу о любимом поэте.
Огромное личное мужество, блестящий организаторский и полководческий талант позволили Чаке, сыну вождя небольшого племени зулу, сломить раздробленность своего народа. Могущественное и богатое государство зулусов с сильной и дисциплинированной армией было опасным соседом для английской Капской колонии. Англичанам удалось организовать убийство Чаки, но зулусский народ, осознавший благодаря Чаке свою силу, продолжал многие десятилетия неравную борьбу с английскими колонизаторами.
Во втором томе Собрания сочинений Игоря Чиннова в разделе "Стихи 1985-1995" собраны стихотворения, написанные уже после выхода его последней книги "Автограф" и напечатанные в журналах и газетах Европы и США. Огромный интерес для российского читателя представляют письма Игоря Чиннова, завещанные им Институту мировой литературы РАН, - он состоял в переписке больше чем с сотней человек. Среди адресатов Чиннова - известные люди первой и второй эмиграции, интеллектуальная элита русского зарубежья: В.Вейдле, Ю.Иваск, архиепископ Иоанн (Шаховской), Ирина Одоевцева, Александр Бахрах, Роман Гуль, Андрей Седых и многие другие.
Статья из цикла «Гуру менеджмента», посвященного теоретикам и практикам менеджмента, в котором отражается всемирная история возникновения и развития науки управления.Многие из тех, о ком рассказывают данные статьи, сами или вместе со своими коллегами стояли у истоков науки управления, другие развивали идеи своих В предшественников не только как экономику управления предприятием, но и как психологию управления человеческими ресурсами. В любом случае без работ этих ученых невозможно представить современный менеджмент.В статьях акцентируется внимание на основных достижениях «Гуру менеджмента», с описанием наиболее значимых моментов и возможного применения его на современном этапе.
Статья из цикла «Гуру менеджмента», посвященного теоретикам и практикам менеджмента, в котором отражается всемирная история возникновения и развития науки управления.Многие из тех, о ком рассказывают данные статьи, сами или вместе со своими коллегами стояли у истоков науки управления, другие развивали идеи своих предшественников не только как экономику управления предприятием, но и как психологию управления человеческими ресурсами. В любом случае без работ этих ученых невозможно представить современный менеджмент.В статьях акцентируется внимание на основных достижениях «Гуру менеджмента», с описанием наиболее значимых моментов и возможного применения его на современном этапе.
