Вторая попытка Колчака - [6]

Капитан первого ранга Александр Васильевич Колчак, расстрелянный большевиками 9 января 1920 года в Иркутске.

– Ваше высокоблагородие, – стук в дверь каюты совпал с голосом фельдшера. – Подходим к Ревелю.

– Спасибо, Фёдор, иду!

Когда флаг-капитан командующего флотом поднялся на палубу, «Пограничник» уже подходил к борту флагмана.

«Рюрик»… Мощнейший из когда-либо построенных русских крейсеров. Один из сильнейших в мире (не считая линейных крейсеров, конечно). И очень красивый корабль. А красиво именно совершенное.

Сейчас предстоит подняться на его борт и пообщаться с командующим… Но сначала нужно закончить все дела здесь, на эсминце…

– Василий Федотович, – окликнул старшего офицера миноносца Колчак.

– Слушаю, Александр Васильевич, – немедленно остановился пробегающий по каким-то своим бесчисленным старшеофицерским делам Дудкин.

– Прежде чем вас покинуть, очень бы хотелось лично поблагодарить моего спасителя. Не возражаете?

– Разумеется, – улыбнулся «старшой». – Боцман! Минёра Фомина сюда немедленно!

– Минёр Фомин по вашему приказанию прибыл, ваше высокоблагородие! – курносый и веснушчатый матрос нарисовался перед офицерами меньше чем через минуту.

– Зовут тебя как? – доброжелательно улыбнулся Колчак.

– Николаем крестили.

– Спасибо тебе, братец! Спасибо, Николай! Если бы не ты – меня бы уже рыбы доедали. От государя награду за спасение офицера получишь, само собой, а пока от меня лично… Держи четвертной! Извини, больше с собой нет.

– Премного благодарен, вашвысокобродь! – ошалел матрос – месячное денежное жалование нижних чинов было меньше двух рублей, а тут сразу двадцать пять…

– Жизнь, она подороже стоит. А не хочешь, Николай, дальше со мной служить?

– А вот извините, Александр Васильевич, – встрял Дудкин, – не отдам! Ступай, Фомин!

– Да я и не особо претендую, Василий Федотович, – ухмыльнулся Колчак. – Но предложить чувствовал себя обязанным…

– Простите… – на лице старшего офицера отчётливо читалось недоумение. – Предложить место службы непосредственно матросу? Минуя его начальство?

– Простите великодушно. Разумеется, я рассчитывал получить этого матроса только после согласования данного вопроса с вами и Владимиром Ивановичем, но раз уж вы так им дорожите – тема снимается. Вы не в обиде?

– Какие обиды, – улыбнулся Дудкин. – Но своего лучшего минёра не отдам, даже вам.

– Прекрасно вас понимаю. А откуда он, кстати? При мне его не было.

– С «Громобоя» перевели. Неделю назад. Но парень – хват.

– Хорошо, хорошо, пусть служит у вас. Но в случае чего прошу учесть моё к нему благоволение.

– В смысле? – напрягся старший офицер.

– В смысле: если дисциплину нарушит или ещё что-то в этом плане – взгревать вдвойне, ну а если ещё какой подвиг совершит… Тоже вдвойне.

– Не беспокойтесь, Александр Васильевич, – губы Дудкина снова растянулись в улыбке. – Обеспечу ему «вдвойне» во всех смыслах. Однако, мы подходим уже. Извините!

«Пограничник» аккуратненько подходил к борту флагманского крейсера.

* * *

– Здравствуйте, Александр Михайлович! – поприветствовал Колчак командира «Рюрика», поднявшись на борт.

– Рад приветствовать, Александр Васильевич, – не остался в долгу Пышнов. – Как самочувствие?

– В каком смысле?

– Да уже сообщили о вашем приключении, – во взгляде каперанга чувствовалась явная ирония.

– Ах, вы об этом, – как бы нехотя отмахнулся Колчак. – Всё в порядке. Где командующий флотом?

– У себя в салоне. Вас проводить?

– Вообще-то я дорогу туда не забыл, – улыбнулся флаг-капитан. – Не смею отвлекать…

Командующий Балтийским флотом выглядел… Ну, в общем, выглядел так же, как и раньше, как шесть лет назад, если судить исходя из того самого года, который оставил Колчак в будущем: невысок, мягко говоря, лысоват, но вот глаза… Нечасто встретишь человека, у которого из глаз так и «прёт умом». Описать это невозможно – можно почувствовать, только встретившись взглядом с таким человеком.

– Здравствуйте, Александр Васильевич, мне уже доложили о вашем приключении, – Эссен доброжелательно улыбаясь протянул руку. – Как самочувствие?

– Благодарю, Николай Оттович, – пожал протянутую руку Александр, – прилично в плане самочувствия.

– Ну так и замечательно. Я, признаться, слегка забеспокоился, когда сообщили – старый и опытный миноносник «сгулял за борт» при резком повороте… А Меркушову я самолично ижицу пропишу, можете не беспокоиться…

– Не надо «ижицу» Меркушову, – беседа начиналась категорически не так, как планировал Колчак. – Подводники только учатся воевать. И пусть учатся. Учёбы без ошибок не бывает.

– Согласен, – Эссен выжидающе посмотрел на собеседника. – Но, судя по тону, вы не только это хотели мне сообщить. Не так ли?

– Не только, – собравшись с силами, выдохнул каперанг. – Ваше превосходительство, очень вас прошу не удивляться, но запечатать данный конверт собственной печатью, поместить в личный сейф и не вскрывать до первого июля. И прошу вас дать слово, что вы его не вскроете до назначенного срока.

Конверт шлёпнулся на стол, и Эссен, ошалевший от тирады, несколько раз посмотрел как на сам конверт, так и на того, кто его доставил.

– Александр Васильевич, вы хорошо себя чувствуете?