Вторая половина Королевы - [52]

– Георгий, готовьтесь. – Голос Оксаны донесся до меня, как из-за стены, плотно обитой поролоном. Я забылась, перестала считать, меня залил какой-то странный, тихий восторг. Сашка Гусев аккуратно вынул винтовку из моих рук, Рудик отвел меня в сторону, мои глаза блестели, я продолжала дышать в этом странном ритме.

– Ну как? – спросила меня Яна.

– Восторг, – прошептала я. Оксана, кажется, улыбнулась – неявно, почти незаметно. Улыбка, запрятанная в уголках губ. Самое интересное, что я так и не узнала, как я отстрелялась. Мы не смотрели на мишень, как и повелела наша Королева. После меня шел Жорик, за ним Яночка – и далее по списку. И каждый, кажется, проникался этой своеобразной атмосферой. Ваня Шариков стрелял хорошо, точно, технично, и кто-то отметил, что он, кажется, попал аж семь раз в нашего клоуна. Мы не знали, каков общий итог нашей стрельбы, но это было уже не важно. Мы получили то, зачем это затевалось. Черт возьми, мы почувствовали себя командой. А потом на подиум взошла Королева.

– Время еще есть? – спросила она и тут же резким движением надломила винтовку. Затем сложила обратно и вскинула – безо всякой подставки и никуда не прижимаясь.

– Еще есть немного, – кивнул только что отстрелявшийся Гусев и тоже ошалело посмотрел на Оксану. Она выстрелила, затем так же быстро и технично перезарядилась и выстрелила снова. Десять выстрелов в ее исполнении потребовали не больше минуты, а может, даже и меньше.

– IT-отдел закончил, – сказала она еще до того, как секундант конкурса прокричал «Стоп». На площадке перед стойкой тира воцарилась тишина.

– Терминатор «три», – пробормотал кто-то из толпы. Секундант побежал к мишени, снял ее и принес к нам, держа аккуратно, двумя пальцами с каждого края.

– Ничего себе!

– Офонареть.

– Они мухлевали, говорю вам! – толпа шумела, и их можно было понять. Они шумели, а мы молчали. Наша Оксана Павловна коротко похвалила всех за хорошую работу и предложила продолжать в том же духе.

– Посмотрите на их клоуна! – выкрикнул кто-то из толпы. – Это кто стрелял?

– Не дай бог с этими айтишниками в темном переулке темной ночью встретиться, – весело добавил кто-то другой. Я рассматривала нашу мишень. Злой бумажный клоун был изорван в клочки. Много выстрелов попало в так называемое молоко, однако по условиям конкурса эти попадания тоже засчитывались, только баллов приносили совсем мало. Некоторое количество выстрелов «прошлось» по краю, зацепив одежду, воздушный шарик, несколько особенно хороших выстрелов попали клоуну в корпус. Но не это так потрясло всех, и меня в том числе. На разрисованном лбу нашего клоуна, в самом «дорогом» месте с точки зрения заработанных баллов, красовались десять аккуратненьких дырочек, расставленных с точностью пунктира на расстоянии пары сантиметров друг от друга.

– Гусев, ну, ты даешь! – выпалил Постников. – Убил нас, просто убил наповал. Это что ж такое вы на вашем бадминтоне делаете? – И он ушел, возмущенно размахивая руками. С этим маленьким рядом дырочек во лбу клоуна мы оторвались от всех конкурентов и взлетели на недосягаемую высоту. Мы победили всех не только в стрельбе. С заработанными баллами мы выбились в лидеры, чего не случалось никогда, от слова – без шансов – ни разу в истории нашего холдинга. Позже, на награждении, получая от организаторов игр громоздкий, бессмысленный, но такой вожделенный кубок, Оксана отвечала на вопрос моего Игоря Вячеславовича о том, как ей удается так объединить и организовать нас.

– Каждый человек способен добиться многого, если дать ему полностью раскрыть свой потенциал. Кто-то умеет стрелять, кто-то – лазать по канату, а кому-то отлично удается держать секреты. Если не перепутать, то можно добиться всего.

– Держать секреты? Это вы о ком? – шутливо рассмеялся Игорь. Оксана скользнула по нам взглядом и пожала плечами.

– А это – секрет.

– Ага, теперь многое проясняется, – радостно подытожил Игорь, помогая Оксане спуститься с постамента. Гусев дернул меня за рукав.

– А хочешь, я тебе тоже секрет открою, Файка? – прошипел он мне в ухо. – Я вообще-то в лоб этому клоуну не стрелял. Я ему в живот стрелял. Попал четыре раза. Остальное – так, по окрестностям.

– Да я в курсе, кто это стрелял. Я вот только не знаю, что теперь об этом думать, – ответила я, и мы с Гусевым, не сговариваясь, посмотрели на Черную Королеву.

* * *

Меня просто какая-то муха укусила. Игорь часто спрашивал меня об этом, и вот я стою посреди столовой пансионата и смеюсь в голос, никак не могу остановиться. Потому что меня укусила муха. Маленькая, серая, с прозрачными крылышками. Я прихлопнула ее, но промазала, и она улетела. Укусила меня – и я вдруг с абсолютной ясностью поняла, что нет, я не в порядке, и я не знаю точно, что именно не так. Но совершенно не хочу об этом говорить. Я не слишком верю в целительную силу разговоров по душам, особенно с человеком, который умеет влезать тебе в душу на высоком профессиональном уровне. И вообще, я вовсе не желаю, чтобы Игорь со свойственной ему проницательностью разобрался в моем внутреннем мире. Вместо этого я хочу швырнуть ему в лицо какие-то мутные, непонятные, неразборчивые обвинения, выкинуть какой-нибудь отвратительный фортель, один из тех, против которых всегда предостерегают мудрые подруги. Мне хочется удалиться у него из друзей и напиться.