Вторая мировая война на суше. Причины поражения сухопутных войск Германии - [5]
Если Гитлер до Мюнхенского соглашения проводил политику, которая нашла свое моральное оправдание в так часто и так настойчиво провозглашаемом бывшими союзниками национальном принципе, то теперь он резко изменил курс, заняв Прагу и в одностороннем порядке превратив оставшуюся (после образования Словакии и оккупации Судетской области) часть Чехословакии в немецкий протекторат. Мир на это отреагировал довольно остро, и прежде всего Англия, усилиями которой в основном и было продавлено заключение Мюнхенского соглашения. После пражских событий там господствовало мнение, что в будущем каждому шагу Гитлера, нацеленному на одностороннее изменение существующих территориальных границ, следует противостоять всеми средствами, даже идя на риск войны.
В ходе развития событий выяснилось, что поляки сначала уклонились от ответа на предложения Гитлера, сделанные им в январе 1939 года для окончательного урегулирования германо-польских отношений, а 29 марта в конце концов отклонили их, явно ссылаясь на события в Чехии. Они даже провели частичную мобилизацию находившихся в коридоре своих вооруженных сил. Сами по себе предложения Гитлера были весьма умеренными: возвращение Данцига рейху и уступка экстерриториальных транспортных связей через коридор. За это Германия гарантировала соблюдение западных границ Польши.
По всей видимости, эти события, инициированные при Гитлере, имели целью усмирить Польшу войной. В последние дни марта командующим всеми тремя частями вермахта было направлено указание до конца августа подготовиться к вооруженному противостоянию с восточным соседом, после того как жесткая позиция относительно Данцига и коридора сделает войну неизбежной. Ее предпосылкой будет политическая изоляция Польши, для чего в недалеком будущем, благодаря внутреннему кризису во Франции и явной сдержанности Англии, может представиться возможность.
Еще более определенно высказался Гитлер на совещании в рейхсканцелярии с командующими и начальниками штабов 23 марта. При этом впервые было сказано, что при столкновении с поляками речь идет не только о Данциге, но и о расширении жизненного пространства германской нации и об обеспечении снабжения Германии продовольствием в расчете на борьбу с западными державами. А поскольку поляки и так уже являются противниками немцев, необходимо при первом удобном случае напасть на них и обезвредить.
О вступлении в войну западных демократий Гитлер в это время, очевидно, не думал. Поэтому летом 1939 года почти не велось приготовлений к войне на Западе, во всяком случае, немцы не делали ничего, кроме охраны государственной границы. Особенно подчеркивалась нерушимая прочность Западного вала (линия Зигфрида, система долговременных укреплений, возведенных в 1935–1939 гг. вдоль западных границ Германии от Нидерландов до Швейцарии (от Клеве до Базеля). Всего ок. 16 тыс. фортификационных сооружений; протяженность ок. 500 км, средняя глубина 35–75 км, а в центре 100 км и более. — Ред.).
С апреля и далее велись практические приготовления к войне против Польши. В армии они заключались в раннем призыве резервистов и военнослужащих запаса старшего возраста на осенние учения. Были созданы учебные формирования — дивизии 2-й и 3-й волны, подготовлено создание четырнадцати новых дивизий из запасных батальонов (4-я волна). В течение лета некоторое количество дивизий было перебазировано на германскую восточную границу для выполнения земляных работ. Стягивание войск для впервые предусмотренных осенних маневров танковых войск и военного парада по случаю празднования на мемориале Танненберга (в честь победы над 2-й армией Самсонова в августе 1914 г. — Ред.) помогло последовавшему позднее их развертыванию. Разработанный Генеральным штабом план операции подвергся тщательной проверке.
Нельзя сказать, что польское правительство, со своей стороны, старалось избежать дальнейшего обострения ситуации, проявляя осторожность и сдержанность. Так, оно направило властям Данцига ультиматум по одному из второстепенных вопросов, связанному с деятельностью польского таможенного инспектора в гавани города. Германская сторона ответила предостережением от повторения подобных ультимативных шагов. С польской стороны последовала более острая реакция. Поляки, говоря официально, дальнейшие вмешательства рейха в отношения между Данцигом и Польшей рассматривали как акты агрессии. Сказалась не только сама по себе понятная нервозность польского правительства, но и порожденная верой в поддержку англичан необоснованная самонадеянность.
Гитлера предостерегали и его друзья итальянцы. Граф Чиано, министр иностранных дел в правительстве Муссолини, 12 августа посетил Гитлера в Бергхофе. В состоявшейся беседе Гитлер высказался в том же духе, что и на совещании с командующими 13 мая: Польшу следует подавить, поскольку она всегда будет противником стран оси.
Возражениям Чиано, утверждавшего, что война с Польшей наверняка перерастет во всеобщую, мировую войну, Гитлер противопоставил свое «непоколебимое убеждение», что западные демократии в конце концов поостерегутся противостоять его планам. Когда же Чиано указал на неготовность Италии к войне и ее заинтересованность в отсрочке противостояния, а также на необходимость созыва международной конференции, Гитлер решительно отверг эти соображения. Он спешил. В качестве самого позднего срока начала военных операций против Польши Гитлер назвал конец августа.
«Почему мы проигрываем войну?» — самые проницательные и дальновидные из немецких генералов начали задаваться этим вопросом уже поздней осенью 1941 года. Почему, несмотря на внезапность нападения и чудовищные потери Красной Армии, Вермахту так и не удалось сломить сопротивление советских солдат? Почему сокрушительная машина блицкрига, завоевавшая для Гитлера пол-Европы, впервые дала сбой и была остановлена у ворот Москвы?Авторы этой книги, входившие в военную элиту Рейха, активно участвовали в подготовке войны против СССР и во всех крупных сражениях на Восточном фронте, разрабатывали и проводили операции на суше, на море и в воздухе.
Книга «Роковые решения вермахта», впервые изданная небольшим тиражом в 1958 г., в период хрущёвской «оттепели», сегодня обрела своё второе рождение. Это — не обычные мемуары. Будучи написана в 1946 — 1948 гг. по заданию Министерства Обороны США группой германских генералов, оказавшихся в американском плену, она посвящена наиболее крупным поражениям вермахта во второй мировой войне. Книга рассчитана на массового читателя, который получает уникальную возможность из первых уст узнать о том, как принимались германским верховным командованием «роковые решения», и познакомиться с точкой зрения представителей военной элиты третьего рейха на причины неудач и сокрушительных поражений германской армии в 1940 — 1945 гг.
Генерал Зигфрид Вестфаль возглавлял штабы знаменитых военачальников – он служил у Роммеля в Северной Африке, затем у Кессельринга в Италии и у Рундштедта во Франции.Автор дает детальное описание событий с точки зрения немецкого командования, рассказывает о ситуации, сложившейся в армии во время двенадцатилетней диктатуры национал-социалистов, говорит о том, насколько ограниченной оказалась свобода действий военачальников.Проницательный наблюдатель, Вестфаль показывает историю германской армии изнутри и дает скрупулезный анализ событий, очевидцем которых он был на полях сражений Второй мировой войны.
Среди великого множества книг о Христе эта занимает особое место. Монография целиком посвящена исследованию обстоятельств рождения и смерти Христа, вплетенных в историческую картину Иудеи на рубеже Новой эры. Сам по себе факт обобщения подобного материала заслуживает уважения, но ценность книги, конечно же, не только в этом. Даты и ссылки на источники — это лишь материал, который нуждается в проникновении творческого сознания автора. Весь поиск, все многогранное исследование читатель проводит вместе с ним и не перестает удивляться.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.