Вторая книга - [23]

В течение последних 20 лет до войны, столичная пресса в Вене была уже в большей степени ориентирована про-французски, а не про-немецки. Пресса Славянских провинций, тем не менее, была сознательно враждебна Германии. По мере того как Славянство в культурном смысле поощрялось династией Габсбургов, и в настоящее время приобрело фокусы своей собственной национальной культуры в своих столицах, оно также выдвигало центры, имеющие свою собственную политическую волю. Это историческое наказание Дому Габсбургов, которые не видели, что в один день эта национальная ненависть, которую они сперва мобилизовали против Немцев, пожрет само Австрийское Государство. Но для Германии союз с Австрией стал особенно бессмысленным с момента, когда, благодаря влиянию Австро-Немецких Марксистов, предателей Народа, так называемое всеобщее избирательное право, наконец, разрушило гегемонию Германизма в Австрийском Государстве. Ибо на деле действительно Немцев насчитывалось лишь третья часть населения Цислейтании, то есть, Австрийской половины Австро-Венгерского Государства. После того как всеобщие выборы стали основой Австрийского представительства в парламенте, положение Немцев стало безнадежным, тем более, что клерикальные партии хотели преднамеренного представления национальной точки зрения так же мало, как и Марксисты, которые намеренно предали их. Те же социал-демократы, которые сегодня лицемерно говорят о Германизме в Южном Тироле, предали и продали Германизм в старой Австрии самым бессовестным образом, как только появилась такая возможность. Они всегда стояли на стороне врагов нашего Народа. Наиболее дерзкая Чешская самонадеянность всегда находила своих представителей в так называемой Немецкой социал-демократии. Каждый репрессивный акт против Германии находил их согласие. И каждый пример Немецкого ухудшения видел Немецких Социал-Демократов в качестве соавторов. При таких обстоятельствах, что может Германия до сих ожидать от Государства, политическое руководство которого, постольку, поскольку оно специально выражено в парламенте, было на четыре пятых сознательно анти-Немецким?

Преимущества союза с Австрией вытекали на самом деле только для Австрии, в то время как Германия должна была иметь недостатки. И их было не мало.

Характер австрийского государства предполагает, что целый ряд окружающих Государств желает распада Австрии в качестве цели своей национальной политики. То, что Германия после Бисмарка никогда не была способна вызвать, было сделано самыми мелкими Балканскими Государствами, а именно, установление определенных внешнеполитических целей, которых они пытались достичь с помощью, и, соответственно, всех возможностей под рукой. Все эти в какой-то мере только что возникшие национальные Государства, лежащие на границах Австрии, видел свою высочайшую будущую политическую задачу в освобождении расовых товарищей, которые этнически принадлежали к ним, но кто жил под скипетром Австрии и Габсбургов. Было очевидно, что само это освобождение может иметь место только в результате военных действий. Кроме того, это обязательно приведет к распаду Австрии. Австрийские собственные силы сопротивления не представляют собой препятствия всему этому тем более, что они зависят в первую очередь от тех, кто будет освобожден. В случае военной коалиции России, Румынии и Сербии против Австрии, Северные и Южные Славянские элементы окажутся с самого начала вне рамок Австрийского сопротивления, так что в лучшем случае Немцы и Мадьяры останутся как основные носители борьбы. Теперь, опыт показывает, что устранение конкретных боевых сил на Народном основании ведет к распаду и, таким образом, полный параличу Австрийского фронта. Сама по себе Австрия смогла бы вести лишь незначительное сопротивление такой общенаступательной войне. Это было известно и в России, а также в Сербии, и очень хорошо известно в Румынии. Так что на самом деле поддержкой Австрии был только ее могущественный союзник, на которого она могла опереться. Но что было более естественным, чем мысль, к этому времени сформировавшаяся в мозгах ведущих анти-Австрийских государственных деятелей, а также в общественном мнении, что путь к Вене должен проходить через Берлин?

Чем больше Государств было, которые хотели бы наследовать Австрии и не могли этого сделать в результате военного партнерства, тем больше было Государств, которые обязательно принимались самой Германией в качестве врагов.

На рубеже веков вес этих врагов, настроеных против Германии из-за Австрии, был уже в несколько раз больше, чем возможная вооруженная помощь, которую Австрия могла бы предоставить Германии.

Таким образом, внутренний смысл этой союзной политики был преобразован именно в свою противоположность.

Дело осложнялось еще дальше и третьим члена альянса, Италией. Как уже было отмечено, в отношение Италии к Австрии не было и вопроса о сердечности, и вряд ли как одна из причин, но на самом деле только результат и следствие подавляющей необходимости. Итальянский Народ в первую очередь, и Итальянская интеллигенция, всегда могли сплотиться в симпатии к Германии. На рубеже веков все основания уже существовали для союза Италии с Германией в одиночку. Мнение, что Италия как таковая, была бы неверным союзником, так глупо и тупо, что креслельные политики могут предложить его только для нашей аполитичной так называемой национальной буржуазии. Самую потрясающую противоположность показывает история нашего Народа, а именно то время, когда Италия была когда-то в союзе с Германией против Австрии, конечно же. Надо отметить, что Германия в это время была Пруссией во главе с гением Бисмарка, а не той, что привела к политической недееспособности позднейших сапожников неправильно управляемого Рейха.