Всякая всячина 2015 №04 - [25]

— Пора, боги ждут! — голос старого Хака был строг и торжественен.

Тут и сестренки поняли, что Уна уходит, кинулись к ней, но старухи их не пустили. Ей накинули на плечи короб с дарами, дали в руки выпотрошенный плод каш, промазанный изнутри глиной, чтобы уложенные там семена пламени не прожгли его, и подтолкнули вслед старому Гуру, зашагавшему по тропе, ведущей в горы.

* * *

Все обошлось, на бортовом хронометре прошло только три секунды его небытия, и никаких снов он не видел. Всё-таки приятно почувствовать себя в теле, многочисленные сенсоры давали ощущения, близкие к полузабытым из его биологической жизни. Алексей встал, подвигал руками, как когда-то на утренней зарядке, хоть его механическим «мускулам» в этом не было необходимости. Наружный люк пришлось отстрелить, похоже он пострадал при посадке, вот и первый след на планете чужого солнца.

То, что на планете есть жизнь, он узнал ещё на подходе, теперь же, стоя на каменистой поверхности, выбранного для посадки плато, планета казалась ему совершенно безжизненной, только голые скалы горных вершин. Жизнь была ниже, и Алексей направился к краю плато. Прохладный ветерок ударил ему в спину, впрочем, прохладным он был лишь для его сенсоров, датчики показывали минус двадцать по Цельсию. И это летом. Впрочем, в долинах температура должна быть плюсовая.

Вот и вид на местную жизнь. Для человеческого глаза эта картина была бы мрачновата, ниже бурый камень гор покрывала темно-бурая с красноватым отливом низкая растительность, аналогично земным мхам и травам. Затем столь же мрачные приземистые кустарники, а дальше чернели деревья местных лесов. Даже река у подножия горы, в свете красного солнца, могла показаться потоком остывающей лавы. Но Алексей смотрел на это сразу в нескольких диапазонах и все это разнообразие жизни вселяло надежду, что не придется отключаться, уходя от скуки в небытие.

Производя панорамную видеозапись для отправки на Землю, когда наберется достаточно энергии, он вдруг увидел тоненькую струйку дыма у излучины реки. Телескопический объектив встроенной камеры, повинуясь его мыслекоманде, тут же дал максимальное увеличение, и Алексей увидел пылающий костер там внизу и суетящихся вокруг аборигенов. Вот тебе, Земля, и первые братья по разуму.

* * *

Старый Гур, зная, что ей не угнаться за ним с коробом за спиной, шел не торопясь, но когда, поднявшись по крутому склону, они вошли в высокий лес, Уна так устала, что чуть не выронила семя пламени. Видимо заметив это старый Гур остановился у поваленного дерева и жестом велел ей снять короб.

Как же хорошо было улечься в ложе из пологих корневищ толстого горного гиганта и вытянуть усталые ноги. Лишь, когда ее проводник протянул ей пригоршню гнилушек, девушка поняла, что позабыла о своей обязанности заботиться о семени. Если она не сможет дать жизнь пламени там, наверху, как узнает племя, что боги приняли дар.

Охотник же ловко поддел копьем кору поваленного дерева и, когда она отвалилась широким пластом, под ней оказалось семейство толстых шурков. Когда-то в детстве отец принес целый короб шурков, и они с матерью наелись до отвала, а оторванные рогатые шурчьи головы до самого утра скрипели шур-шур по всему убежищу, ведь и другие охотники тоже принесли их. Старый Гур протянул ей пригоршню шурков, и Уна поняла, что очень проголодалась. А, когда оторвала первую рогатую голову, выдавила все нечистое, и положила в рот, показалось, что давно не ела ничего столь вкусного. Шурки так быстро исчезли у нее в животе, что старый охотник усмехнулся, отвалил еще один пласт коры, и выделил ей добавку.

До ночи надо было добраться до середины высокого леса, и они снова тронулись в путь. Там, выше, по словам охотника, было много пищи для пламени, без которого их спящих, сожрали бы гррхи. Эти хищники редко охотятся парами, пока их детеныш спит где-то в горной пещере, чаще в одиночку. Поэтому днем они не рискнут напасть на двоих, а ночью могут подкрасться бесшумно и тогда нет спасения. Только пламя отпугнет их, потому боги и подарили его племени.

* * *

Как пригодились крылатые зонды-наблюдатели, ночью они сбросили несколько микродатчиков в поселении аборигенов и теперь Алексей наблюдал их жизнь с разных точек, а бортовой мозг получил задание разобраться c языком глизериан.

С человеческой точки зрения, они были излишне волосаты, но для местного климата их густая шерсть была в самый раз. Одежды еще не существовало, хотя шкуры убитых животных они уже использовали в своих жилищах. Впрочем, кто знает, всегда ли в ходе эволюции приматы превращаются в голую обезьяну. Алексей смоделировал их возможных безволосых потомков, модель конечно очень условна, создана по аналогии с эволюцией предков Homo sapiens, но у него будет возможность проверить, что же из них получится. Даже если наскучат однообразные века, можно будет отключиться, чтобы заглянуть сразу на тысячелетия вперед, если новых экспедиций не будет. Только необходимо поискать надежное убежище, где их потомки не раскурочат его на запчасти.

Вообще-то, он не очень представлял свою будущую жизнь, пока речь шла о подготовке к полету, овладению новым телом, симбиозу с мозгом корабля, это оставалось в рамках обычной человеческой жизни. Может ли он не сойти со своего электронного ума при этой длинной жизни, этого не знали и светила земной психологии. Переполнения электронной памяти ему не грозит, резерв заложен многократный, а вот не затеряется ли его личность в этом массиве.