Вся власть советам - [2]

Многим хотелось попасть домой в числе первых, но солдаты своим крестьянским умом прекрасно понимали, что сразу всех домой с фронта не отпустишь. Железная дорога просто не сможет перевезти такое количество народа. Кроме того, большая часть демобилизованных солдат была мужиками-пахарями. А им было главным — вернуться домой к началу сева яровых. А до того времени даже в южных губерниях было еще почти четыре месяца времени.

Впрочем, справедливости ради надо сказать, что домой рвались не все. Кое-кто остался в армейских переформированных частях штата мирного времени, уже, как сказали бы в наше время, на контрактной службе. В этом случае рядовой и унтер-офицерский состав получал достаточно высокое денежное довольствие, продовольственный паек и перспективу дослужиться до офицерских чинов. Естественно, если будет достоин направления в военное училище и производства в офицеры.

По плану реформирования армии, она должна была стать профессиональной, хорошо подготовленной и вооруженной. «Лучше меньше, да лучше», как говорил Ленин. Да и не по карману пока Советской России содержать такую большую армию, какая ей досталась в наследство от воюющей царской России.

Но перековывать мечи на орало было преждевременно. Закончив войну с Германией, надо было готовиться к отражению новых угроз. Пришло время поставить на место многочисленных самостийников, расплодившихся на окраинах бывшей Российской империи. Объявив себя «независимыми», они наперегонки бросились искать себе богатых спонсоров, для ублажения которых «маленькие, но гордые» готовы были принять любую позу из «Камасутры». Ну, и заодно принялись гнобить местное русское население, изгоняя его из спешно созданных национальных республик.

Вот все это и собралось сегодня обсуждать руководство молодого Советского государства. Иосиф Виссарионович попросил меня подготовить краткий обзор возможного развития событий исходя из того, что в нашей истории происходило в послеоктябрьское время.

Прибалтика — это первое, что приходит в голову нашему современнику, когда речь заходит о местном национализме. Но вот именно ее я пока обошел в своем докладе. Во-первых, из Литвы и Курляндии до сих пор продолжался отвод немецких войск, и заниматься государственным строительством в этом регионе было преждевременно. К тому же народы, населяющие Прибалтику, опыта государственности не имели — за исключением, пожалуй, Литвы — и покорно ложились под тех, кто был в тот момент сильнее. Так было и в XX веке, так продолжилось и в XXI веке.

Поэтому начал я с Севера, где зашевелились финские националисты, возглавляемые Пером Эвиндом Свинхувудом, который при явной поддержке правительства Швеции готовился провозгласить независимость Финляндии. Только в этой истории им уже не поможет ни германский корпус генерала Рюдигера фон дер Гольца, ни егерский батальон, сформированный в Германии из националистически настроенной финской молодежи. По нашей просьбе эти батальоны кайзер решил отправить на Запад — воевать против французов и британцев. Те же, кто отказался ехать на фронт, были интернированы. К тому же генерал Маннергейм сейчас формирует кавалерийскую бригаду для действия на юге России. Так что национальным героем Финляндии ему, скорее всего, не быть. Ну, а насчет Швеции…

— Леонид Борисович, — обратился я к внимательно слушавшему мое выступление Красину, — не могли бы вы по своим каналам связаться со шведскими финансовыми и промышленными кругами и объяснить им, что поддержка правительством Швеции финских националистов может быть негативно воспринята нами? Как и то, что все это позднее скажется на развитии торговых отношений между нашими странами. Пусть господа шведы подумают и посчитают возможные убытки. Считать они умеют — работа у них такая.

Красин кивнул мне и записал что-то в лежащий перед ним блокнот. А я продолжил свое выступление.

— Таким образом, без поддержки извне и без наличия серьезной вооруженной силы, с националистически настроенными финнами вполне могут справиться местные товарищи из финской Красной гвардии. Ну, и Балтийский флот, базирующийся в Гельсингфорсе, конечно, окажет содействие. Оружие даст, поможет специалистами…

Я посмотрел на Михаила Васильевича Фрунзе. Тот утвердительно кивнул. Товарищ Сталин вопросительно взглянул на Ильича. Тот немного поморщился — среди финских социал-демократов у Ильича было немало хороших знакомых, — но все же согласился со мной и сделал движение пальцами, словно раздавил вошь. После этого все поняли, что проблема с «независимостью Финляндии» будет решена в самое ближайшее время. Причем раз и навсегда.

Ну, а я перешел к самой трудной части своего выступления. Речь зашла об Украине. Тут надо сказать спасибо господам меньшевикам и персонально господину-товарищу Церетели. Не знаю, кем он приходится нашему современнику — скульптору-гигантоману, но дров наломал он немало.

В качестве представителя Временного правительства он, будучи в составе руководства делегации этого треклятого Временного правительства, признал автономию Украинской Центральной рады. При этом, без согласования с правительством, руководимая им делегация согласилась с предложениями Центральной рады и включила в состав автономии все юго-западные губернии России. Именно он во многом виновен в последующих кровавых конфликтах, которые вспыхивали на Украине в течение ста последующих лет.