Вся твоя ложь - [13]

Она обнимает меня. Я вдыхаю ее аромат – такой знакомый и успокаивающий.

– И я хочу удостовериться, что ты в конце концов расскажешь мне, что же все-таки произошло. Ты не можешь вечно уходить от ответа, – говорит Зора, легонько встряхнув меня в своих объятиях. – Я сообщу о работе, как только что-то узнаю.

Зора вызывает такси и уезжает, а я поднимаюсь наверх. Я заглядываю в комнату Робин, но ее там нет. Свернувшись калачиком, она лежит в моей кровати и кажется такой маленькой под этим тонким одеялом. Я смотрю на нее и снова ощущаю эту резкую и настойчивую боль в груди.

– Что с тобой? Ты в порядке, милая? – спрашиваю я, присаживаясь рядом с ней на кровать, поглаживая рукой поверх одеяла.

– Да, наверное, – отвечает Робин и высовывается из-под одеяла.

– Мне очень жаль, что мы не можем поехать домой, – начинаю было говорить я, но она перебивает меня:

– Прости, что я рассердилась. Я просто хочу, чтобы все было по-прежнему, вот и все.

– Да, я знаю. Мне бы тоже хотелось, чтобы все было как раньше. К сожалению, это не в наших силах. Но мы можем сделать так, чтобы было не хуже. Я обещаю, что сделаю все возможное. – Я ложусь рядом и обнимаю ее. – Ты будешь спать здесь или пойдешь к себе в комнату?

– Пойду к себе. Я просто хотела увидеться с тобой перед сном.

Она встает и топает в свою комнату. Когда она поудобней устроилась в своей кровати, я целую ее на ночь. И прежде чем уйти, придирчиво оглядываю комнату. Лакокрасочное покрытие кое-где облупилось, кое-где потемнело, ковер потертый и облезлый. Но сейчас здесь чисто и тепло. Постепенно я до всего доберусь. Пока что мы в самом начале нашего нового пути, но уже есть определенный прогресс.

– Я люблю тебя, – говорю я с нежностью в голосе и тихо закрываю за собой дверь.

Я иду по коридору обратно в свою комнату и забираюсь в кровать, уютно устроившись на том месте, которое согрела Робин.

ВОСКРЕСЕНЬЕ, 6:07

Грохот, звон разбитого стекла. Глухие звуки тяжелых шагов по лестнице. Я знаю, что случится что-то ужасное, еще до того, как он переступает порог. Он несет с собой явно ощутимый запах пота и страха. Я совершенно оцепенела, руки плотно прижаты к телу, когда он в три огромных шага пересекает комнату, выдергивает меня из кресла и разворачивает к себе лицом. Я чувствую, что к моей шее приставлено что-то холодное. И слышу хриплый голос, шепчущий на ухо:

– Убирайся отсюда к чертовой матери. Или ты больше никогда ее не увидишь. Пора тебе валить домой.

Я начинаю сопротивляться, бороться, чтобы освободиться, но его руки как будто вросли в меня, вытянулись и обвили все мое тело до самых пят. Я не могу вырваться. И тут я замечаю, как он на глазах превращается в змею, в хищную анаконду, которая полностью меня обвивает, заворачивая в кокон. Я мечусь из стороны в сторону.

В ужасе я просыпаюсь, накрытая с головой покрывалом, которое душит меня и не дает дышать. Я стягиваю его, хватая ртом воздух. Сердце бешено колотится в груди. Все хорошо. Это всего лишь сон. Это все не реально. Этого никогда не было и никогда не будет. Я резко отбрасываю покрывало в сторону и иду в комнату Робин, чтобы успокоиться, увидев ее. С ней все в порядке, все хорошо.

Не до конца проснувшись, я все еще пребываю в полудреме. Этот ночной кошмар давит на меня тяжелым грузом. Я полностью успокоюсь, когда увижу, что она в безопасности, тихонько спит в своей постели. Но ее там нет.

И хотя я сразу же вспоминаю даже сквозь пелену сна, что она не пропала, что она даже не должна сейчас быть там, на меня все равно накатывается волна безумной паники. Тот же приступ ужаса, который я пережила в те долгие часы, когда она пропала. Именно тогда я поклялась, что сделаю абсолютно все возможное и невозможное, чтобы защитить ее, если она снова вернется домой.

Сто двадцать минут страха, каждая из которых длится целую вечность, когда я снова и снова вспоминаю об этом. Я знаю, что сейчас все по-другому. Ничего ужасного не произошло. Но все равно проходит довольно много времени, прежде чем я успокаиваюсь и мое сердце перестает биться, как раненая птица в клетке. Я смотрю на ее пустую холодную кровать.

Наконец я возвращаюсь в свою постель, делаю глубокий вдох, выдох, снова вдох. Она в безопасности. Я знаю, что она в безопасности. Все хорошо. Проходит какое-то время, и я снова погружаюсь в сон.

7

Время замедлило свой ход. Проводить – встретить из школы, приготовить – прибраться… сплошь быт и суета. И только выходные – настоящий оазис спокойствия. Появляется некая закономерность, определенный ритм жизни.

Никто из родителей не разговаривает со мной, когда я пересекаюсь с кем-то возле школы. Но это даже хорошо, по крайней мере, меня это вполне устраивает. Кроме того, находиться в тени тоже имеет свои преимущества. Оставаясь незамеченной, я могу спокойно наблюдать за остальными, чтобы выяснить, кто есть кто в классной иерархии.

Самая шумная группа мамочек сосредоточивается вокруг той самой блондинки, чьи волосы всегда безупречно уложены и с которой я столкнулась в дверях в самый первый день. По утрам она всегда одета в спортивный комплект, причем каждый день разного цвета. В обед она появляется в джинсах и длинном жилете, сквозь вырез которого торчит накрахмаленный воротник безупречно-белоснежной рубашки.