Вся проза в одном томе - [44]

— О! Лилька! — изобразил он удивление. — Ты к метро?

— Я-то к метро, а ты разве не за рулём? — услышал он её звонкий детский голосочек.

— Машина сломалась. Вот, решил прогуляться. Оно и хорошо. Пообщаемся.

Лиля никогда не смотрела в глаза собеседнику, кем бы он ни был. Но Андрей подозревал, что она просто боится смотреть на него — боится себя выдать.

— О чём же ты хочешь со мной пообщаться?

— Да мало ли о чём! Третий год вместе учимся — а я совсем ничего о тебе не знаю!

— Что же ты хочешь обо мне узнать?

— Ну, например… как у тебя… в личной жизни?

— Личная жизнь — на то и личная, что только моя, и другим о ней знать не надо.

Ни намёка на грубость не было в её словах. Она говорила с ним назидательно, будто с маленьким ребёнком, который ещё не знает даже таких элементарных вещей.

— Выходит, она всё-таки есть?

— Кто?

— Личная жизнь.

— Может и есть. А тебе зачем?

— Просто любопытно, что за девушка со мной учится.

— Самая обычная. Для тебя — ничего интересного.

— Откуда ты знаешь, что для меня интересно?

— Как-никак третий год вместе учимся.

— Лилька, я вовсе не такой, как ты думаешь. Внутри я совсем другой.

Он произнёс это с каким-то внезапным жаром и даже подошёл к ней ближе, так что Лиля испугалась и отскочила от него.

— Может и так. Но мне совсем не интересно, какой ты внутри. Это не моё дело.

— А ты сама?

— А что я?

— Ты можешь сказать о себе то же самое?

— Что сказать?

— Что внутри ты совсем не такая, как снаружи?

— Нет, я везде одинаковая, — сказала она, смеясь.

— Так не бывает. В каждой девушке есть что-то особенное. И в тебе должно быть.

— Может и есть. Но не для тебя.

— А для кого?

— Андрей, ты мог бы меня обогнать? — вдруг спросила она. — Ты же быстро ходишь, у тебя ноги длинные. Иди вперёд.

— Я тебе неприятен?

— Просто меня встретят у метро. И мне не хотелось бы, чтобы он видел нас вместе.

— Неужели твой парень? Я его знаю?

— Нет, не знаешь.

— Познакомишь?

Тут Лиля остановилась и впервые посмотрела прямо ему в глаза.

— Андрей, ну пожалуйста! Мы уже почти пришли.

И ни капли любви или даже просто интереса к нему не было в её взгляде. Только детское «пожалуйста», словно она просила папочку купить ей новую игрушку.

— Хорошо, хорошо. Зайду в магазин, куплю пивка.

— Спасибо тебе.

Лиля холодно улыбнулась ему и ушла. Андрей зашёл в магазин и стал наблюдать за ней через стеклянную дверь. Возле метро её встретил парень с букетом роз. Маленький, очкастый, смешной — как и она сама. Но она так тепло посмотрела на него и так нежно поцеловала, что у Андрея что-то упало внутри. Лиля вмиг словно преобразилась. Андрей не помнил, чтобы девушка становилась красивее, когда была с ним. Он помнил обратное: всякая девушка кажется красивее, пока не стала его. Провёл с ней ночь — и она превращается в бесформенный кусок мяса.

Лиля так блаженно повисла на его шее, буквально растаяла в его объятиях. Они оба были словно из какого-то другого мира. И были словно неразрывное целое. Как только они оказались вместе — всё вокруг для них перестало существовать. Им было плевать, как их воспринимают другие. Для них двоих не было никого и ничего прекраснее друг друга, и не было большего счастья, чем просто быть вместе. Всё это Андрей прочёл в одном её взгляде. Прочёл и понял, что его самого ни одна девушка ещё так не любила. И только та, что написала письмо — быть может, будет первой и единственной такой девушкой в его жизни. Но это явно не Лиля.

Почему же тогда она девственница? Быть может, как и в случае с Ольгой, эта информация устаревшая? Или у неё с тем парнем какой-то иной, неведомый мне род отношений? В любом случае, она никак не может быть той самой. Ей слишком наплевать на меня. Я для неё — пустое место. Каждый её взгляд, каждый жест, каждое слово говорит об этом. Ей вообще неважно, существую я или нет. Разве возможно такое? Я привык, что девушки по мне сохнут. Привык, что девушки меня ненавидят. Но нет ничего более неприятного, чем изначально быть девушке безразличным. Причём не какой-нибудь красотке Ларке, подчёркнуто глядящей на всех свысока — а замухрышке в очках. Успокаивает лишь то, что она одна такая на свете — не от мира сего. Непривычно и неприятно осознавать, что девушку такой скромной красоты не могу сделать счастливым я — Андрей Дементьев — а может сделать счастливым какой-то затрапезный очкарик вроде неё самой.

Андрей достал из кармана свой список и вычеркнул Лилю. Он приехал домой, заперся в своей комнате и занялся тем, чего никак не мог от себя ожидать — он начал вести дневник. Ещё несколько дней назад он бы высмеял за такое любого. Это казалось ему сопливой сентиментальностью, которая подходит для глупых девочек-подростков, сигающих с крыши из-за несчастной любви — но никак не для парня. Однако сейчас он вдруг испытал непреодолимое желание сформулировать и записать свои мысли и чувства.

«Лилька… Я хотел, чтобы это была она. Я уже поверил, что это она. Я уже успел полюбить её. Меня пугает, что я не просто ищу эту девушку — я хочу любить её, кто бы она ни была. Моё сердце готово и ждёт, и это не в моей власти. Я ожидал сделать её своей рабыней. Но теперь понимаю, что как только найду её — сам стану её рабом. Я уже стал её рабом. Я никогда не ощущал ничего подобного. Я никогда не любил. Я лишь наслаждался тем, как любили меня. Почему мне вдруг стало так больно, когда я увидел Лильку с тем парнем? Потому что она не просто не любит меня — она вовсе не замечает меня, как я раньше не замечал её.