Вся правда и ложь обо мне - [75]

15 6 дней

Телефон звонит в понедельник утром, к тому времени я живу в школе уже двадцать дней. Огромный и беспроводной, здешний телефон похож на старый мобильник. Он все время лежит на зарядном устройстве, отвечает на звонки тот, кто окажется поблизости. Говорить полагается по-португальски, но большинство волонтеров его не знает, так что трубку обычно беру я. Оказывается, за восемнадцать дней можно овладеть азами разговорного португальского, если очень постараться.

Пятилетние малыши собираются на урок английского, значит, будем читать книжку с картинками, рассматривать иллюстрации и говорить о словах. Такие «книжные» уроки – мои самые любимые после рисования; сегодня у нас на очереди книга про мальчика из Корнуолла, который попал в плен к пиратам и был продан в рабство. Обожаю ее, а детям нравится после чтения разыгрывать сценки по мотивам этой книги.

Прибегают дети, скачут по классу, громко болтают, расспрашивают про пиратов.

Мария, которая сегодня в школе, хлопает в ладоши.

– Стоп! – громко приказывает она. – А ну-ка выйдите. И зайдите шагом, а не бегом. – Потом она повторяет то же самое по-португальски, и дети выходят из класса, а затем заходят снова, уже спокойнее.

Звонит телефон. Поскольку Мария занята детьми, утихомиривает их и рассаживает по местам, я беру телефон и уношу его в соседнюю комнату.

– Alô? – говорю я, пока иду.

– Эм-м, здравствуйте, – говорит мужской голос.

У меня подкашиваются ноги, я сажусь прямо на пол.

Дышать не получается. Я хватаю воздух ртом.

И

молчу.

– Алло? – продолжает голос. – Português? Español? Вы говорите по-английски?

Пытаюсь дышать. Нельзя же просто взять и повесить трубку. Секунды бегут одна за другой.

Вспоминаю, как обычно говорит Жасмин.

– Да, по-английски говорю. – Я старательно, хоть и не слишком успешно изображаю ирландский акцент.

– Прекрасно. Я ищу мою подругу. Просто хотел узнать, не работает ли она у вас…

– М-м?…

– Ее зовут Элла, – продолжает он. – Элла Блэк. Может, вы читали о ней в газетах. Она пропала. Известно, что она иногда называет себя Крисси. Это долгая история. Нет ли среди тех, кто работает у вас, девушки, похожей на нее? Я мог бы прислать фотографию по электронной почте, а имя она наверняка взяла другое. Когда я в прошлый раз видел ее, у нее были лиловые волосы. Я только хочу убедиться, что она в безопасности, и сообщить, что у нее все в порядке, никаких проблем, так что скрываться незачем.

Я не знаю, что сказать.

– Здесь таких нет, – говорю я голосом Жасмин, понимая, что пауза слишком затянулась.

– Если вдруг встретите ее, передайте, пожалуйста, что мы по ней скучаем и любим ее, – говорит он. – А если она беспокоится о том, что сделала, то совершенно напрасно.

Я прерываю звонок, не дослушав. Ложусь и сворачиваюсь комочком. Меня подбрасывает и трясет. Я люблю его. Люблю Кристиана всем сердцем. Он ищет меня. Уже нашел. Он сказал, что любит меня.

Я люблю его.

Он меня нашел.

А я отключилась.

У меня нет его номера.

Слышу, как Мария начинает урок.

Мое

сердце

опять

разбито

вдребезги.

Но я, конечно, беру себя в руки, потому что должна. Подключаюсь к уроку, вскоре забываю, что у меня красные глаза и опухшее лицо, и поэтому никто ничего не говорит по этому поводу. Рабочий день продолжается, я сижу и болтаю с другими волонтерами, пока у нас перерыв, а вечером иду проводить урок для взрослых в муниципальный центр у подножия холма.

Он сказал: «Передайте, что мы по ней скучаем и любим ее».

Сказал, что любит меня.

А я оборвала разговор.

Теперь мне нравится путь вверх и вниз по холмам. Я прохожу мимо стайки играющих детей, и все они оборачиваются и кричат: «Здравствуйте, учитель Джо!» Я улыбаюсь и машу им рукой. Папа из местных, который регулярно приводит на уроки своих четверых детей, кричит «Я говорю по-английски!» с другой стороны улицы, и я в ответ показываю ему поднятые большие пальцы. Я здесь как дома. Чувствую себя крошечной частицей сообщества. Только здесь хочу жить, и больше нигде.

Солнце висит низко в небе, днем оно раскалило землю, как духовку, а теперь приятно ласкает мне лицо. Шагая к подножию холма, вижу вдалеке проблеск моря.

Оно сверкает на солнце. Искрится. Оно прекрасное. За двадцать дней, которые я пробыла в школе английского, я ни разу не сходила на пляж, хотя все остальные бегают туда каждую свободную минуту. А я не хочу. Я нигде не бываю и стараюсь держаться на наименьшем возможном расстоянии от моего нового дома. Меня совсем не тянет ни обратно в Копакабану, ни танцевать на улицах Лапа, хотя ночь, проведенную там, я всегда буду считать лучшей в моей жизни.

Меня раздирают сожаления. Все бы отдала, чтобы вернуться в прошлое, не запаниковать и не прервать телефонный разговор. Я люблю Кристиана, а он искал меня, пока не нашел, и я всегда буду помнить об этом, даже если он забудет. Он сказал, что у меня нет никаких проблем. Видимо, это значит, что я не слишком сильно порезала того незнакомца. Я никого не убила, и только осознав это, я понимаю, как переживала до сих пор, думая, что могла случайно перерезать какую-нибудь важную артерию или занести в рану инфекцию. И даже стать убийцей. Чувство облегчения поражает меня остротой. Как будто у меня внутри взошло солнце. Если у меня нет проблем с полицией, я могу получить паспорт. И связаться с Блэками. Мне даже страшно представить себе, насколько велики мои возможности.