Вся Нортон. Звёздные изгнанники - [42]

– Человек! Человек! – я не мог произнести никакого звука, кроме тихого визга. Но мои мысли устремились в мир по ту сторону клетки.

– Здесь умирает человек! Не животное, человек!

И мысль, отчетливая и сильная, сплелась с моей. Я вцепился в нее, как вышедший из корабля в космос цепляется за свой спасательный трос.

– Помогите умирающему человеку…

– Где? – пришел вопрос, такой ясный, что его сила подняла энергию моего мозга.

– В клетке – в теле барска – человек, не животное… – я пытался удержать этот мысленный трос, который, казалось, выскальзывал из моего захвата, как корабельный трос из смазанных маслом перчаток. – Человек – не животное!

– Думай, держи мысль! – пришел приказ. – Меня надо вести, так что думай!

– Человек – не животное… – я не мог держать линию связи, она ускользала. Я снова попытался из последних сил:

– Человек, не барск – в клетке – не знаю, где, но в городе…

– Ырджар?! В Ырджаре?

– В клетке… как барск… барск… не барск – человек!

Мне не хватало дыхания, тьма накрывала меня так плотно, что раздавливала меня.

– Человек… я человек, – цеплялся за эту мысль, но тьма наваливалась еще плотнее, и я отбивался от небытия.

– Здесь!

Сквозь тьму снова пришел этот ответный мозговой удар, быстро и остро зашевелился во мне, но я уже не мог слышать, здесь была только тьма и конец всякой борьбы.

Далекий свет и ничего не означающие голоса. Затем две руки приподняли мою голову. Я смутно увидел лицо.

– Слушай, – пришел в мозг приказ, – ты должен помочь мне. Я сказал, что ты из моего маленького народа, что ты дрессированный. Ты можешь подтвердить это?

Подтвердить? Ничего я не могу подтвердить, даже то, что я человек, а не зверь, бегающий на четырех ногах и загрызающий по ночам добычу.

Вода полилась на мой распухший язык, в пасть, но я не смог проглотить ее. Затем снова руки взяли мою голову, глаза встретились с моими.

– Джорт! Выполняй приказ!

Когда-то это что-то обозначало, но я никак не мог вспомнить. Кто-то дал мне это имя и…

Я кивнул головой и попытался поднять передние лапы. Там были ступеньки, и на них человек в черно-желтой мантии, он смотрел на меня.

Значит, я должен поклониться и сделать все то, что мы вместе планировали.

Мы? Кто это – мы?

– Это мое животное!

– Это не доказано, Господин.

– Я отдам тебе то, что ты заплатил за него или мне позвать уличного стражника?

Руки все еще держали мою голову. В мой рот снова полилась вода, и я мог глотать. С водой понемногу возвращалась жизнь. Но руки не выпускали меня.

– Соберись с силами. Мы скоро уйдем.

Голоса над моей головой стерлись. Затем руки подняли меня и понесли.

Я взвизгнул и зажмурился от яркого света. Тот, кто нес меня, опустил меня на мягкий мат, и я растянулся, не в силах двигаться. Поверхность подо мной качнулась, двинулась, я услышал стук колес по булыжной мостовой.

Мы ехали в фургоне, и запах города душил меня. Я не пытался смотреть по сторонам, у меня на это не было сил. Грохот, скрежет, опять грохот…

Фургон остановился.

– Дрессированное животное…

Полотнище в задней части фургона отдернулось и снова закрылось.

Фургон двинулся. Воздух посвежел. Опять остановка. Кто-то сошел с переднего сиденья, подошел ко мне и опустился на колени. Мою голову снова подняли и влили в рот жидкость – на этот раз не просто воду, а с какой-то кислой и острой добавкой. Я открыл глаза.

– Майлин, – мысленно сказал я, но это не была женщина Тэсса, толкнувшая меня в это безнадежное приключение, это был мужчина, бывший с ней на ярмарке. Память слабо пробивалась через навалившиеся сверху тяжелые события.

– Я Малик, – пришел ответ. – Теперь отдыхай, спи и ничего не бойся.

Мы вовремя вырвались.

Смысл его слов не полностью дошел до меня, потому что я послушался его приказа и заснул, и это не было оцепенением приближающейся смерти.

Когда я проснулся, я увидел недалеко от себя костер. В языках пламени было что-то успокаивающее. Человек и огонь, его древняя защита и оружие, он с давних времен связывался в нашем представлении с безопасностью, он поднимает наш дух, когда мы смотрим на него.

Позади костра был другой свет, и я, увидев его, зарычал – и тут же умолк: когда я проснулся, я в первый момент был Крипом Ворландом, и как тяжело было снова оказаться Джортом.

На мое рычание пришел ответ из тени, до которой не доходил ни свет костра, ни лучи лунной лампы. Мой нос сказал мне, что здесь много живых существ.

Человек вошел в свет костра с котелком в одной руке и с ковшиком в другой. Он шел вдоль ряда чашек, стоящих на земле, и наливал в каждую из котелка. Он подошел ко мне.

– Малик из рода Тэсса, – мысленно сказал я.

– Крип Ворланд из рода инопланетников.

– Ты знаешь меня?

Он улыбнулся.

– Здесь только один человек в теле барска.

– Но…

– Но меня не было, когда ты надел меховую шкуру, хочешь ты сказать?

Ты воспользовался властью Тэсса, мой друг. Неужели ты думаешь, что это пройдет незамеченным?

– Я ею не воспользовался, – возразил я.

– Ты не думал об этом пути, – с готовностью согласился он. – Однако, это пошло тебе на пользу.

– Вот как? – отозвался я.

– А разве нет? Не думаешь ли ты, что остался бы жив после встречи с подчиненными Осколда, если бы Майлин не сделала для тебя все, что смогла, и притом очень своевременно?