Вся чернильная рать... - [46]
Это они, американские советологи, вот уже много десятилетий воздвигают своего рода бумажный занавес вокруг литературы социалистического реализма, ожесточенно внушают школьникам и студентам Америки клеветническую мысль о том, что советская проза «дешевая», поэзия — «незамысловатая», драматургия — «стандартная» (М. Фридберг). Или «…подавляющая часть советской литературы простодушна, провинциальна, адресована в основном детям», а «…деревенская проза провинциальна, однообразна и сентиментальна» (К. Проффер)[213].
Голословные оценки советологов американский читатель проверить не в состоянии — по-русски он не читает, а советская литература в переводе на английский язык в США практически не издается. И за этим — чтобы советскую литературу не издавали на английском языке — бдительно следят советологи и другие спецслужбы США.
В последние годы в писаниях советологов начинают проскальзывать псевдотеоретические рассуждения на тему: а существует ли на самом деле советская литература? Нужно ли употреблять этот термин — советская?
Вот, к примеру, Деминг Браун в своей книге «Советская русская литература после Сталина» (1979 г.) как само собой разумеющееся утверждает: «В последние годы (? — А. Б.) термин «советская литература» становится все более непригодным». Принимая позу некоего судьи, он объявляет приговор: «…Термин «советская литература» стал, в сущности, бессмысленным»[214].
Вот так-то. Ни больше ни меньше — «стал бессмысленным». Нет ее, оказывается, для Брауна, этой советской литературы, и советолог желает, мало того, он требует, чтобы ее не существовало и для других. И выдает, как видим, лично им желаемое за якобы общепризнанное, свершившееся, не требующее никаких доказательств.
Аргументация этого «закрытия» советской литературы носит у Д. Брауна сугубо спекулятивный характер. Разыгрывая наивного простачка, советолог вопрошает: а что, мол, разве не являются сочинения Солженицына или некоего Амальрика «советской литературой»? Ах, не являются? Ну тогда, мол, от современной советской литературы в СССР ничего и не осталось, и таким образом она прекратила, по Брауну, свое существование. Подобно другим своим коллегам-советологам, он бубнит все то же: все публикуемые в Советском Союзе в журналах и в виде книг сочинения советских писателей представляют, по его «просвещенному» мнению, лишь «претензию на литературу». Он обвиняет советских писателей в некой «бесчестности» и «поверхностности», все их творчество он перечеркивает, объявляет «скучным, заданным и лишенным художественного воображения».
Войдя в обличительный раж, Д. Браун заявляет, что советским писателям вообще, мол, присущ «недостаток образования и эрудиции» (!), и обвиняет в этом Советскую власть, которая, дескать, «не разрешает им (то есть советским писателям. — А. Б.) стать просвещенными»[215].
Как видим, Деминг Браун вкупе со своим коллегой Рональдом Хинли торопятся «закрыть» советскую литературу.
Согласно Д. Брауну и Р. Хинли, литературы советской больше не существует. Отделяя советских писателей от своего социалистического Отечества, оба советолога пытаются совершить ловкую подмену ясного и идейно определенного понятия «советские писатели» абстрактным «писателем» вообще, который сегодня может «проживать» в СССР, а завтра оказаться совсем в ином, не связанном с СССР, месте.
Свою лепту в эту «дискуссию» внес и Морис Фридберг. В статье, опубликованной в антикоммунистическом журнале «Проблемз оф коммьюнизм» (V—VI, 1980 г.), он с упоением говорил о наличии «эмигрантской русской литературы», которая, мол, «создается сегодня в Западной Европе, Израиле (!), США». Не в меру распаленному воображению советолога уже грезятся дивные видения, и он, подобно своему коллеге Профферу, заявляет, что именно эта «эмиграционная» русская литература обещает-де создать произведения, не менее существенные, «чем наследство старых эмигрантов, появившихся в Париже, Берлине, Варшаве и Праге в 20-е годы»[216].
Право, смешно читать подобные гадания. Об эмигрантах двадцатых годов и их творчестве писал еще князь Д. Мирский в книге «Современная русская литература: 1881—1925», вышедшей в 1926 году в Лондоне и Нью-Йорке. Писал с горечью: «В целом видные писатели, оказавшиеся вне советских пределов, не сохранили своих творческих возможностей. Потеря связи с родной землей есть тяжелое испытание для писателя… русские писатели за пределами России мало что создали… Ни одного поэта или прозаика, хоть сколько-нибудь значимого… за пределами России не появилось»[217].
Еще ранее, в 1919 году, парижский журнал «Новая Европа» заметил по поводу эмигрировавших из Советской России писателей: «Писатели-беглецы потеряли всякий контакт с родной страной, и, оторванные от ее почвы, они потеряли свою силу и свой гений… Русская литература жива, но не будем искать ее здесь, за границей, на чужбине…»[218].
Это говорилось о Бунине, о Куприне, то есть о писателях признанных, творчество которых было уже известно не только у себя на родине… Так что Морису Фридбергу надеяться ныне просто не на кого.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Писатель Альберт Беляев — в прошлом моряк и пишет о море. В книгу «Выше нас — одно море» вошли издававшиеся ранее рассказы и новая повесть. Любимые герои писателя — это люди мужественные и отважные, честные и бескомпромиссные, верные товарищи и друзья, это матросы, штурманы, капитаны, несущие нелегкую трудовую вахту в северных морях нашей страны в условиях постоянной борьбы с суровой морской стихией.
Опубликовано в журнале «Левая политика», № 10–11 .
"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/.
«Почему я собираюсь записать сейчас свои воспоминания о покойном Леониде Николаевиче Андрееве? Есть ли у меня такие воспоминания, которые стоило бы сообщать?Работали ли мы вместе с ним над чем-нибудь? – Никогда. Часто мы встречались? – Нет, очень редко. Были у нас значительные разговоры? – Был один, но этот разговор очень мало касался обоих нас и имел окончание трагикомическое, а пожалуй, и просто водевильное, так что о нем не хочется вспоминать…».
Деятельность «общественников» широко освещается прессой, но о многих фактах, скрытых от глаз широких кругов или оставшихся в тени, рассказывается впервые. Например, за что Леонид Рошаль объявил войну Минздраву или как игорная мафия угрожала Карену Шахназарову и Александру Калягину? Зачем Николай Сванидзе, рискуя жизнью, вел переговоры с разъяренными омоновцами и как российские наблюдатели повлияли на выборы Президента Украины?Новое развитие в книге получили такие громкие дела, как конфликт в Южном Бутове, трагедия рядового Андрея Сычева, движение в защиту алтайского водителя Олега Щербинского и другие.
Курская магнитная аномалия — величайший железорудный бассейн планеты. Заинтересованное внимание читателей привлекают и по-своему драматическая история КМА, и бурный размах строительства гигантского промышленного комплекса в сердце Российской Федерации.Писатель Георгий Кублицкий рассказывает о многих сторонах жизни и быта горняцких городов, о гигантских карьерах, где работают машины, рожденные научно-технической революцией, о делах и героях рудного бассейна.
Свободные раздумья на избранную тему, сатирические гротески, лирические зарисовки — эссе Нарайана широко разнообразят каноны жанра. Почти во всех эссе проявляется характерная черта сатирического дарования писателя — остро подмечая несообразности и пороки нашего времени, он умеет легким смещением акцентов и утрировкой доводить их до полного абсурда.