Вступая в спор с судьбой - [22]

Но пошалить в мыслях ведь никто не запрещал?

Что это было, то ли романтика ночи, то ли вышеупомянутые женские романы, но мне захотелось представить, каково бы это было: также, как во сне с Максом, как в реальности с Михаилом или же?..

* * *

Объятья Морфея были потревожены легкими прикосновениями к моему плечу, что осталось обнаженным и выглядывало из-под одеяла.

Я улыбнулась сквозь сон, еще до конца не осознавая, что это происходит на самом деле, а тем временем поцелуи прошествовали от плеча к шее, за ухо, и кто-то невидимый осмелился лизнуть мочку.

— Сладкая… — горячее дыхание опалило кожу, заставляя тотчас проснуться.

Я перевернулась на спину и встретилась лицом к лицу с генеральным.

— Саша?..

— Прости, не удержался.

Его глаза казались сейчас совсем черными, а льющегося из полуоткрытого окна лунного света не хватало, чтобы разглядеть большее. Но даже его оказалось достаточно, чтобы я поняла одно — мужчина, что сейчас нависал надо мной, был обнажен. По крайней мере сверху, там, где я из своего положения могла разглядеть рельефные мускулы рук, плеч и груди.

Почему-то осознание, что Александр имеет такую же атлетическую фигуру, как и Максим, заставило меня на мгновение прийти в оцепенение. Непринятие факта, что практически на мне расположился начальник, а именно его физическая ладность, которая если раньше мной и угадывалась под костюмами, но никак не могла встать перед глазами цельной картинкой.

Теперь же — я могла протянуть руку и дотронуться до этого великолепия гладкой кожи.

— Что ты здесь делаешь? — вопрос скорее всего прозвучал глупо, но других слов в моей голове на тот момент не рождалось.

Саша улыбнулся.

— Кажется, играю с огнем.

Он наклонился еще ниже, застывая буквально в миллиметрах от моих губ.

— Позволь мне один поцелуй. Всего один-единственный. И я уйду… если ты не захочешь продолжать.

Думаете, хорошая сделка? Мне на тот момент показалось также, и я сама преодолела эти миллиметры, неуверенно притрагиваясь губами к его губам.

В конце концов, между нами было одеяло, да и я все еще оставалась одета, чего бояться? Скажу «нет», и на утро мы забудем об этом инциденте, сделав вид, что ничего не было. А происшествие, заставляющее сердце бросаться в галоп — не более, чем сон. Привлекательный, завораживающий, волшебный сон.

Его губы, в противовес мягким Мишкиным, оказались более грубыми. Однако первое прикосновение, не то неумелое, не то сомневающееся, мгновением позже сменилось более настойчивым и напористым. Он сминал мои губы, терзая сладостной лаской, заставляя отвечать на поцелуй с тем же возгорающимся пылом, позволяя ему завладеть языком в немом танце любви.

Один поцелуй… кто бы знал, на что способен всего один поцелуй?

Соприкосновение губ, что рождает желание. Первобытное, низменное, звериное.

Я хотела, чтобы он продолжал.

Сама зарылась пальцами в коротко стриженные волосы, притягивая его к себе ближе.

Его ищущие губы и проворный язык, так провокационно вступая в схватку с моим, нежно проходясь по нижней губе, после весьма ощутимого укуса, потихоньку начинали сводить с ума.

Говорят, всему приходит конец… Вот и Саша отстранился, глядя на мои припухшие от поцелуев губы, да помутившиеся от желания глаза.

— Я обещал остановиться.

Он предпринял попытку отстраниться, и я даже разрешила ему это сделать, но лишь затем, чтобы откинуть мешающее сейчас одеяло в сторону, потянув мужчину за руку.

— Ты хотел уйти, если я буду против. Но я не хочу отпускать. Не сейчас. Не сегодня.

Этих слов оказалось достаточно, чтобы он вновь припал ко мне, уже пытаясь дотронуться одновременно до всего тела, что оказалось в его власти.

Его руки были везде. Не обласканным, кажется, не остался ни один кусочек.

Вот он, практически слепо проводит рукой по бедру, пока его губы прокладывают дорожку от подбородка до груди, вот, поддаваясь его воле, ночнушка задирается все выше и выше, предоставляя мужскому вниманию отсутствие трусиков.

Его ладонь, чуть задержавшись на месте, где должна быть полоска нижнего белья, и не найдя ее, смело идет дальше, постепенно избавляя меня от ненужной тряпочки, и я остаюсь под ним совершенно голой.

Саша слегка отстраняется, чтобы увидеть в блеклом сиянии звезд мою обнаженную фигуру, распластанную на белоснежных простынях, и замирает.

— Какая же ты красивая…

И снова поцелуй, уже не такой страстный, а более мягкий и нежный. Словно, убрав все преграды, он понял, что я никуда не денусь, и решил растянуть удовольствие.

Но было поздно! Успел возбудить, и решил сменить правила игры? Не пойдет!

Откинув излишнюю стеснительность, сама потянулась за упирающемся в живот твердым объектом, сцепляя вокруг него пальцы.

Саша дернулся.

— Не могу больше ждать, — прошептала в качестве извинений, и направила его в жаждущее лоно, чтобы тут же простонать от удовольствия и чувства наполненности.

Александр, стоит отдать ему должное, тут же понял, что я не намерена идти по медленному пути, и начал пленительный танец, двигая бедрами и вдавливая меня в матрас.

Кажется, я тогда не заметила, как стала оставлять на его спине длинные красные полосы, отчаянно цепляясь за мужчину, что дарил неземное блаженство, с каждым выпадом подводя меня к точке не возврата.