Встречи и разлуки - [25]

Выслушав ее торопливый рассказ, я кинулась наверх, где нашла Бесси в постели, белую как полотно.

Она так похудела, что я с трудом ее узнала. Незавитые светлые волосы висели тонкими жидкими прядями, и вдоль пробора, где уже не было следов перекиси, темнела полоса. Выглядела она ужасно.

В комнате была страшная грязь, постельное белье не менялось уже, наверное, несколько недель, но я не могла упрекать тетушку, которая и так держала Бесси на квартире, не получая за это ни пенса.

Я поговорила с Бесси, и она рассказала мне, что случилось, какой она была дурой.

— Я ведь знала и получше место, — проговорила она слабым голосом, — только там это стоило десять фунтов, а у меня не было таких денег.

— Ты писала Тедди? — спросила я.

Она отрицательно покачала головой.

— Я ему сказала, когда узнала, и с того момента он ко мне и близко не подходил. Бесполезно ругать его, Линда, — добавила она, видя мое негодование, — он женат, и это все моя вина; женщина всегда виновата.

— О Бесси, почему ты не пришла ко мне?

Она усмехнулась. Это была тень ее прежней улыбки.

— Я подумала, что у твоих герцогов и герцогинь лишней комнаты не найдется, — сказала она.

Я чуть не заплакала от этой шутки, зная, как ей плохо.

— Я тебя сейчас же отсюда увезу, Бесси, — сказала я.

— Я не пойду в больницу, — быстро произнесла она. В глазах у нее мелькнул страх.

— Ты поедешь в частную клинику, и я достану тебе лучшего врача в Лондоне.

— Тебе это не по средствам, Линда, — попыталась возражать она.

— Я очень богата, Бесси, моя настоящая фамилия Рокфеллер.

Я спустилась вниз и сказала тетушке, что вернусь через час и расплачусь с ней. Миссис Глобел приободрилась и повеселела.

— Вы молодчина, тетушка, жаль только, что раньше не дали знать, я бы давно что-нибудь сделала.

Я села в такси и кинулась на поиски Клеоны. И Клеона не подвела. Когда я все ей рассказала, она связалась со своим врачом и тот порекомендовал клинику. Мы все устроили, и она одолжила мне двадцать фунтов.

Я привезла врача с собой, и он осмотрел Бесси. Он оказался очень хорошим человеком, никого не упрекал и не поучал, хотя, конечно, сразу понял, в чем дело.

Он вызвал санитарную машину и медсестру. Бесси завернули в одеяло и положили на носилки. Испуганная Бесси цеплялась за мою руку.

— Ты меня не оставишь, Линда, ведь не оставишь? — повторяла она.

Я пообещала, но, когда мы приехали в клинику, в операционную меня, разумеется, не пустили.

Я ожидала приговора внизу и надеялась только, что в моей жизни никогда больше не будет такого ужасного ожидания.

Мне показалось, что я часами ходила и ходила по комнате, пока наконец не появился доктор — знакомый Клеоны. Он оставался с Бесси все время, хотя операцию делал другой врач.

— Думаю, все в порядке, мисс Снелл. Сэр Артур удовлетворен исходом операции, и будем надеяться, что ваша подруга проведет ночь благополучно.

Поблагодарив его, я спросила:

— Сколько это будет стоить?

Он подумал немного и сказал:

— Пятнадцать фунтов в неделю, но я уверен, что сэр Артур сделает скидку, если я его попрошу. Обычно он берет сто пятьдесят гиней, но не волнуйтесь, думаю, вам обойдется дешевле.

— Мне не жаль денег, — быстро сказала я, — вопрос только в том, где их достать.

— Понимаю. Но не беспокойтесь, двадцати пяти гиней будет достаточно. Он добрый человек, я знаю. Если бы вы промедлили еще сутки, могло быть слишком поздно. Ведь вы согласны, что человеческая жизнь стоит любых жертв.

Доктора — удивительные люди. Я часто слышала, как они бывают добры к бедным девушкам, но мне никогда еще не случалось в этом убедиться.

Когда я доложила обо всем Клеоне, она сказала мне, что в этой клинике они обычно берут двадцать гиней в неделю и что они всегда очень хорошо относятся к пациентам, и поэтому она рада, что Бесси попала туда.

Доктор Эдвардс — так зовут симпатичного врача — говорит, что Бесси пробудет там пять или шесть недель. Я заплатила сразу же за две недели вперед и еще за операцию.

— Вы можете подождать с уплатой, — сказал доктор Эдвардс. Но я предпочла рассчитаться, пока у меня было чем.

Я вижу, что мне предстоят еще и другие расходы. Когда я зашла сегодня утром навестить Бесси, сестра сказала:

— Будьте любезны привезти ночные рубашки для вашей подруги, у нас нет для нее подходящего размера.

К Бесси меня не пустили, потому что она еще слаба, но сестра сказала, что ночь прошла хорошо и что я смогу увидеть ее через день-другой.

Днем я поехала на Тотнэм-Корт-роуд.

Тетушка, разумеется, уже сдала комнату Бесси и запихала все ее вещи в старый сундук на чердаке. Я еще никогда не видела такого невообразимого беспорядка, хотя моя собственная одежда в былые времена выглядела, наверно, не лучше.

Все вещи нуждались в стирке и штопке. Наконец я нашла одну рубашку более или менее приличную, все остальное никуда не годилось. Теперь-то я знаю, что все, что стоит дешево, в конечном счете обходится дороже.

Просматривая содержимое сундука, я нашла фотографию Тедди и пару его писем, которые Бесси сохранила.

В них не было ничего особенного, но меня взбесило то, что он оставил ее в таком состоянии — если бы он прислал ей денег, я бы еще могла с этим примириться, но бросить ее в таком состоянии было просто подло.