Встреча с поэтом, или Размышления математика - [12]

- В этот день, - Евгений Иванович чувствовал, что уже пора кончать, - я желаю тебе, Петя, крепкого здоровья. Оно нужно тебе для того, чтобы достичь новых высот в науке, чтобы еще долго радовать жену, детей, своих коллег, студентов и всех нас!

Евгений Иванович не ожидал, что получится так складно. Он наконец-то выпил водку из своей рюмки и сел. Сердце его громко стучало, но, закусывая, он услышал аплодисменты. Петр Васильевич подошел к Евгению Ивановичу и, сказав:

"Спасибо, Женя!", пожал ему руку. В глазах его блестели слезы. Дальше Евгений Иванович помнил банкет как в тумане, но уважительные взгляды гостей и даже собственной жены остались в его памяти. Какие-то важные люди, наверное, профессора, что-то говорили ему, он им что-то отвечал... Они приглашали танцевать его жену, сам он танцевал неважно и стеснялся этого... Сам ректор университета, академик, которому Евгения Ивановича даже не представили, уходя, пожал ему руку...

Дома, поздно вечером готовясь ко сну, он слышал, как на кухне разговаривает жена с тещей. Они вообще любили, закрывшись на кухне, подолгу разговаривать, но голоса их звучали громко, на всю квартиру.

- Все прошло очень хорошо, Женя лучший тост произнес, ему даже все аплодировали, я и не ожидала от него...

- Он может, когда захочет, - в голосе тещи слышались одобрительные нотки, вообще, она зятя терпеть не могла и считала, что он загубил жизнь ее дочери.

- Еще как может, все здорово было. Такие люди интересные: профессора, академики, начальство всякое, - тут она переборщила: академик всего один, профессоров человека четыре, в основном простые доценты и преподаватели без степеней и званий, - а женщины все так разодеты! У Тани, - это Петина жена, - такое платье красивое и сережки новые, Петя из Вены привез, он туда на симпозиум ездил.

И, вообще, все в таких нарядах, мне стыдно перед людьми было, одета как колхозница...

- Сама виновата - за дурака вышла, будто нормальных парней не было. Ты - уважаемый человек, старшая медсестра лучшей в городе больницы, а он несчастный учителишка, которого начальство в грош не ставит, получает не больше жены... Ему было пятьдесят - никто и не вспомнил, ни на работе, ни друзья!...

Что правда, то правда. В день пятидесятилетия в школе его никто не поздравил и даже не вспомнил о нем в тот день. Лишь завуч вызвала его, и сделала внушение за несданные вовремя деньги на содержание школы, которые он не успел собрать с учеников своего класса. А друзей, кроме Петра Васильевича, у Евгения Ивановича не было. Петя тогда был на симпозиуме в Вене, и поздравить просто не мог...

С этого дня что-то переменилось в его жизни. Все так же тянулись трудовые будни.

Все так же недолюбливало его начальство. Все так же посмеивались над ним ученики (они его в общем-то любили за добрый характер, за справедливость, уважали за знание предмета, но видели в нем забитого человека). Все так же ворчала жена, когда речь заходила о деньгах (а речь всегда заходила о деньгах), и теща поддакивала ей... Вроде бы все оставалось по-прежнему, но закоренелый неудачник начал ощущать себя другим человеком. Однажды Евгений Иванович с женой был приглашен на свадьбу племянника, и произнес там красивый и интересный тост, который закончил заранее приготовленными стихами. Аплодисменты вполне соответствовали его ожиданиям. Он опять ловил на себе уважительные взгляды...

Как-то на улице он встретил старого знакомого. Разговорились. Сергей Петрович, как звали знакомого, когда-то работал с Евгением Ивановичем в одной школе учителем музыки. Из разговора выяснилось, что он теперь руководит группой музыкантов в ресторане, они обслуживают свадьбы, юбилеи и прочие торжества.

- Хоть денег, наверное, хватает, - сказал Евгений Иванович, посетовав на учительскую зарплату.

Сергей Петрович сказал, что нет: конкуренция большая, плохо работать без тамады.

Евгений Иванович узнал, что в группе по обслуживанию торжеств хорошо иметь тамаду, ведущего на празднике. Он рассказал о своем опыте произнесения тостов, и Сергей Петрович вдруг предложил:

- Иди к нам тамадой!

- А у меня получится? - спросил Евгений Иванович, волнуясь.

- Не боги горшки обжигают, - ответил Сергей Петрович.

- Но я не хочу уходить из школы, - сказал Евгений Иванович. Работу свою он все-таки любил.

- А зачем уходить? У нас работа по вечерам и не каждый день, - сказал Сергей Петрович.

В жизни Евгения Ивановича произошли изменения. Один-два раза в неделю он вместе с Сергеем Петровичем и его группой ходил в ресторан на различные торжества.

Понимая ответственность своей новой работы, он готовился к ней тщательно.

Заранее у организаторов банкета он выспрашивал все подробности о виновниках торжества, о предполагаемом составе гостей, их вкусах и так далее. Сочинял тосты к каждому торжеству в отдельности, искал подходящие стихи и цитаты из классиков, и это оказалось очень интересным занятием. Все это он записывал на бумагу, получалось что-то вроде плана урока. Разумеется, во время застолья он его не доставал из кармана, надеясь на свою память. Гостям казалось, что тосты произносятся экспромтом, что они присутствуют при рождении мудрых мыслей.