Встреча с чудом - [65]

— Помоги! — позвала Ася.

Космач орал кому-то:

— Эй, слушай сюда! Кого там делаешь? Бери инструменты!

«Как смешно он говорит: «кого делаешь» — на секунду подумалось Славке.

— Ну, заваруха! И чего только нам не пришлось хлебнуть! — сказала она Асе и уцепилась за ящик, закричала: — Раз, два — взяли! Еще — раз!

— Чего ты веселишься? — заворчала Ася.

— Так заваруха же!

Наконец все перетащили. Кучу всякого добра накрыли брезентом.

Славка оттягивала прилипшие к телу шаровары, отжимала воду.

— Брр, противно, — проговорила она и огляделась, разыскивая Анатолия. Но его нигде не было. Чемизов сел на ящик, сдернул с ног туфли, вылил воду, отжал носки, снял брюки и принялся выкручивать их, бормоча что-то похожее на елки-палки. Шумела вздувшаяся Чара. В темноте мелькали фигуры, но Анатолия не было видно.

Грузинцев нещадно ругал рабочих, сгрузивших привезенное где попало. Чемизов потянул через голову прилипшую рубаху. Космач, должно быть, довольный всей этой историей, возбужденно говорил:

— Эх, мать честная! А Бянкин — молодец! Ишь как ящики таскал. Его еще оглоблей не зашибешь. Он, брат, кули ворочать может!

Славка все отжимала свою одежду. Грузинцев собрал людей у палаток, спросил:

— Все на месте?

Славка вглядывалась в мокрую, грязную толпу.

— Ты не видишь Анатолия? — спросила она Асю. Та тоже начала смотреть по сторонам.

— Да где же он? — опять спросила Славка. Грузинцев выкликал фамилии. Славка ходила среди геологов, заглядывала всем в лица.

— Вы не видели Колоколова? — спрашивала она. — Тот, что из Чапо, зверовод. — И она опять заглядывала в лица.

— Он все время таскал с нами ящики, — сказал Космач, — а потом бочки выкатывал.

— И я с ним таскал!

— И я тоже! Старался вовсю парень! — послышались голоса.

— Человека нет! Колоколова нет! — проговорила Славка, подбегая к Грузинцеву.

— Как нет? — удивился Грузинцев. — Может быть, задержался где-нибудь на берегу?

Грузинцев выпустил ракету, она засыпала небо огненными брызгами.

— Ты успокойся! Ты подожди! — уговаривала Ася заметавшуюся Славку. Но та уже бросилась вниз, к потоку, где только что работали. Она вспомнила, как Анатолий пытался удержать бочку.

— А ну-ка, ребята, проверим, — приказал Грузинцев и тоже пошел к реке.

Славка стояла около несущейся воды, всматривалась в нее.

— Э-ге-гей! — зычно гаркнул Космач. — Анатолий!

Поток уже начинал уменьшаться — дождь перестал.

— Он не мог уйти! Он никуда не мог уйти, — бормотала Славка.

Грузинцев, Космач и Петрович шли по пояс в воде.

Они увидели Колоколова в затопленных кустах.

— Вот же он! Вот он! — закричал Космач.

В шуме воды Славка не слышала этих слов, она только видела, как все сгрудились, раздвигая кусты.

Потом она разглядела, что выносят человека. С него потоком лилась вода.

Славка подбежала. Космач, зачерпнув кепкой воду, зачем-то лил ее на лицо человека.

Славка отшатнулась: Анатолий!

Грузинцев, торопясь, положил его животом на свое колено, выдавливая воду.

— Скорее искусственное дыхание! — закричала Славка. — Дайте я буду делать! — Она рвалась из рук Аси.

Грузинцев резко разводил и снова складывал руки Колоколова на его груди.

— Это он, значит, бочку с бензином один покатил, да и упал. И захлебнулся в секунду, — хрипло объяснял Космач. — Вода-то была — силища. Смяла — и крикнуть не успел.

— В этакой темени да в суматохе разве можно было за всеми доглядеть!

— Вот чертовщина! Прямо приехал за своей смертью!

— А кто знает, где она тебя караулит?

Среди толпы в одних трусах нелепо метался Чемизов. Он размахивал брюками, скрученными в жгут. Посиневшие губы дрожали.

— Товарищи! Надо же что-то делать! — умолял он. — Врача же нужно!

— А где его возьмешь!

Славка все это видела, слышала, но не могла уже ни крикнуть, ни двинуться. Она все ждала, что вот-вот Анатолий вздохнет, шевельнется. Она даже была уверена, что все кончится хорошо.

Ей вспомнился веселый, ловкий паренек. А у этого человека голова, руки, ноги болтаются, точно сломанные. Сейчас, сейчас они снова нальются силой, оживут...

Колоколова унесли под брезентовый навес, положили на груду веток и накрыли с головой плащом.

Славка села около него на скамейку, непонимающе смотрела на смутные очертания фигуры под плащом.

Ася, с лицом, распухшим от слез, принесла куртку, накрыла ее мокрые плечи, вытерла ее босые ноги и натянула ботинки. Славка будто и не замечала этого. Ася присела рядом.

Из палаток доносился смутный говор. Чемизов стоял недалеко у столбика, и дергающаяся рука его с трудом подносила ко рту горящую папиросу. Рядом с ним, сунув руки в карманы брюк, широко расставив ноги, стоял Петрович. Погруженный в думу, он, опустив голову, пристально смотрел в землю. У Грузинцева горела свеча, она залила палатку светом, сделала ее в темноте похожей на большой фонарь. На просвечивающей стенке четко виднелся силуэт хозяина. Он сидел на раскладушке, охватив руками лохматую голову. Сидел недвижно, окаменел...

Ася нередко слышала и сама иной раз произносила: «Буду помнить до конца своих дней». И вот только сейчас она поняла, что это такое «конец дней». И впервые ярко ощутила, что и ее жизнь кончится смертью. Это неотвратимо. Она представила, как на земле цветет, бушует жизнь, а она, холодная, лежит в земле. Ася с ужасом посмотрела на то, что было прикрыто брезентом. Сердце стало чугунно-тяжелым, заполнило всю грудь. Ася растерянно оглянулась, как бы спрашивая: «Зачем же такая несправедливость? Почему же жизнь кончается смертью?»