Вспышка страсти - [3]

Но Никос снова подошел к ней вплотную, так что Серене пришлось на него посмотреть, и она едва не вскрикнула от удивления. От бездонных голубых глаз цвета летнего неба, совершенно не характерных для греков, так и веяло ледяным холодом. И вообще он полностью переменился, ничуть не напоминая того человека, которого она успела полюбить всем сердцем. И дело не только в дорогом костюме, сменившем потрепанные синие джинсы.

Высокий рост, темные волосы, крупные черты лица – все это осталось прежним, но при этом сам Никос казался куда жестче и неприступнее, а плотно сжатые губы как бы предупреждали, что с таким человеком не стоит лишний раз связываться.

– Извини, у меня были дела.

– Ты выглядишь… – Запнувшись, совершенно сбитая с толку подобным преображением, Серена попыталась подыскать подходящее определение. Его ложь, ее новости… В таких условиях обычная светская болтовня просто неуместна. Да и вообще от этого разговора зависит вся ее дальнейшая жизнь. – Отлично, как настоящий бизнесмен.

Темные брови удивленно приподнялись, а в голубых глубинах мелькнуло что-то на удивление похожее на злость. Но как же этот человек не походил на того мужчину, с которым она смеялась и занималась любовью три месяца назад, отдав ему не только свое сердце, но и нечто гораздо большее… Так вот, оказывается, какой он, настоящий Никос.

– Я вырос в обычной рыбацкой семье, но это еще не значит, что я обязан всю жизнь рыбачить.

Удивленно моргнув, Серена снова попяти лась, оглядывая пустой пляж в безнадежной попытке скрыться от пронзительного взгляда.

Что ж, похоже, он отлично понял, зачем она явилась, но не собирается ничего упрощать.

– Ты знаешь, зачем я приехала?

Голос снова дрожал, но, во всяком случае, она смогла удержаться и не стала обнимать себя за плечи.

Никос пристально ее разглядывал, но Серена упрямо стояла на месте, отказываясь бояться.

– Тебе следовало это сделать еще пару месяцев назад.

Небрежный тон резанул, как ножом по сердцу, растоптав ту любовь, что прочно обосновалась в ее сердце. Для него она всего лишь нечто среднее между нежеланной помехой на пути и забавной игрушкой, которую можно сломать и не глядя выбросить. Что бы она там ни успела себе напридумывать, для Никоса она была всего лишь мимолетной, ничего не значащей любовницей, о которой можно на следующий же день забыть. Но теперь все изменилось, и ему придется это признать.

Еще больше разозлившись, Серена посмотрела ему прямо в глаза.

– Последнюю пару месяцев я была слишком занята утренней тошнотой.

Несправедливость обвинений придала сил, и теперь она готова была бороться, а давившее на нее все эти месяцы напряжение требовало разрядки.

– Могла бы, во всяком случае, позвонить. В конце концов, я же просил, чтобы ты сразу мне обо всем сообщила.

– Просил? Ни о чем ты меня не просил. Только требовал.

Голубые глаза мгновенно подернулись ледяной коркой.

– Я поступил правильно. Попросил, чтобы ты сразу же мне сообщила, если узнаешь, что забеременела. И ничего не требовал. Звонок не отнял бы у тебя много времени, почему ты столько ждала?

– Мне нужно было время подумать и решить, что делать дальше. – Только выбора у нее не было. Даже в приступе паники она твердо понимала, что у нее теперь лишь один путь.

Никосу ребенок не нужен, а значит, ей придется растить его в одиночку. Да и мать в ужас придет, когда узнает, что ее дочь забеременела после ночи случайной любви с едва знакомым человеком. А ведь она уже давно не наивный подросток и должна была бы трезво оценивать ситуацию… Мать всегда слишком переживала о мнении других людей и поэтому всю жизнь старательно прятала осколки брака под счастливым фасадом.

К двадцати трем годам Серена вполне могла бы уже научиться разбираться в людях, но она этого так и не сделала, старательно избегая любых отношений и сложностей. Да еще всегда твердо верила, что займется сексом лишь с любимым человеком, и стоило Никосу лишь ворваться в ее жизнь, как она практически сразу же поняла, чем все закончится. И, полюбив его с первого взгляда, отдала ему свой самый ценный дар.

И подвела всех родных. Серене даже думать не хотелось, как больно будет Сэлли, когда она наконец-то обо всем ей расскажет.

– Решить, что делать?

– Да.

Он вообще ей помогать не собирается? Не только не признает свой обман, но еще и весь разговор на нее свалит? Неужели он хочет ее наказать?

– И как, надумала?

Как она раньше не замечала исходящий от него ореол властности? Или раньше он не просто выглядел, но и вел себя по-другому? Собранный, жесткий… Куда же делась вся его доброта и нежность?

– Да. Думала и о твоем вранье, и о тех словах, что ты бросил на прощание. И о твоем требовании сообщить о последствиях.

Никос недовольно сжал губы, но Серена постаралась сосредоточиться на великолепном ярко-алом закате, гадая, как такая красота может быть фоном для столь неприятного разговора.

– Похоже, я теперь еще и виновата, что не сообщила сразу же, как узнала, но, как ни глупо с моей стороны, я хотела сказать тебе обо всем лично. Глядя в глаза, а не по телефону. А для этого мне пришлось подождать того дня, когда мне станет получше и я смогу выдержать перелет.