Вспомнить, нельзя забыть - [4]
— И о чем были эти стихи?
— О разном. Но все же тема России главенствовала. Правда, появились новые нотки. Все чаща и чаще в стихах чувствовалась горечь от того, что она так и не сможет побывать на родине.
— А предпринимала ли Марианна и ее супруг какие-нибудь шаги, чтобы вернуться в Россию?
— Думаю, что нет. Во всяком случае, я о них не знаю. Дело в том, что в последние годы своей жизни она тяжело болела. К тому же время было такое, что мы даже не думали об этом. Но и потом Советский Союз тогда не имел отношений с Чили, и мы просто не знали, куда обращаться.
Наша затянувшаяся беседа подошла к концу. Я благодарю Евгению Алексеевну и прощаюсь с супругами Золотухинами.
Вернувшись в Москву, попытался было что-нибудь узнать о Марианне Колосовой. Но, увы. Ее имя мелькнуло лишь в публикациях журнала «Знамя» и «Московской правды», в которых упоминалось в перечне писателей-эмигрантов. К кому бы я ни обращался, никто не мог рассказать о поэтессе.
Быть может, эта публикация поможет?
18.08.1990 г. «Советская культура»
Виктор Суманосов. Материалы к биографии Марианны Колосовой
Римма Ивановна появилась в Сантьяго в 1959 году и сразу оказалась в центре литературной жизни чилийской столицы. Она дружила с Пабло Нерудой, будущим Нобелевским лауреатом, Никанором Паррой, другими поэтами. Марианна Колосова знакомила чилийцев с русской литературой (у нее была прекрасная библиотека, которой пользовались все желающие). Она часто выступала с беседами и лекциями, рассказывала о творчестве русских классиков и молодых авторов, собирая многолюдные аудитории. Кто знает, сколько чилийцев приобщила она к творчеству Толстого, Достоевского, Чехова…
Не без содействия Марианны Колосовой видный чилийский писатель, критик и политик Володя Тейтельбойм издал монографию «Человек и человек» — единственный в Латинской Америке труд, посвященный русской литературе… Марианна Колосова, хоть и не разделяла его политических взглядов (Володя Тейтельбойм был коммунистом, членом Политкомиссии Компартии Чили, а в конце 80-х-начале 90-х годов — ее генеральным секретарем), но их уважала, а встречаясь с Володей, неизменно говорила с ним о русской литературе, которую он хорошо знал и любил. Любил он и стихи Марианны Колосовой.
Она писала много, но публиковаться не было возможности. Стихи расходились в рукописях среди соотечественников и друзей — чилийцев.
Сами белоэмигранты, разъехавшиеся из Китая по всему миру после второй мировой войны, не вспоминали имя Марианны Колосовой. Впервые о ней рассказал Валерий Перелешин в 1968 году и через десять лет Ольга Скопиченко.
Вот что написал Перелешин.
«…С именем Анны Андреевны (Ахматовой) связан еще один запомнившийся мне эпизод. Когда в своем знаменитом докладе «кронпринц» Сталина Жданов «осудил» Ахматову за то, что она так и не стала советской писательницей, состоялось в Шанхае собрание литераторов, на котором присутствовала и Марианна Колосова.
Несколько ораторов выразило полное одобрение Жданову и его хозяевам. Но потом слова попросила Колосова, которая, кстати говоря, отнюдь не была ни ученицей, ни даже подражательницей Ахматовой. Сказала она о том, что выступление Жданова повергло ее в ужас, как и проявление невыразимой жестокости и мстительности. Можно ли говорить о мифическом забвении обид, когда Жданов поставил Ахматовой в вину ее религиозные и монархические высказывания 1911 и 1914 годов.
Марианна Колосова плакала…. Собрание закончилось в тонах общей растерянности и тревоги. А через несколько дней Марианна Колосова отказалась от советского паспорта, заявив об этом через газеты…»
Марианна Колосова была, без сомнения, красивой женщиной. В одном из писем к Лариссе Андерсен Александр Вертинский, признанный ловелас, сравнивает эту шанхайскую красавицу с Марианной Колосовой. Признаваясь в любви к Андерсен, он писал, что не виноват, интересуясь ею больше, чем, например, Марианной Колосовой, хотя она тоже талантлива.
В России сегодня известно более 300 стихотворений нашей землячки Марианны Колосовой. Несомненно, что стихов гораздо больше. Сам архив поэтессы никогда, видимо, не будет найден.
Относительно настоящего имени, отчества, фамилии, дня рождения и смерти — можно сомневаться во всем, кроме даты смерти. К сожалению, не удалось найти записей в метрических книгах о ее рождении в Барнауле в мае 1903 года. Собственно, книг-то всего три, остальные семь отсутствуют по неизвестной причине. Поиски места рождения поэтессы и записей о ее рождении ни к чему не привели. Священника Колосова Ивана в 1903 году в Томской епархии не было. Однако в 1902 году там был священник Виноградов Иван, который служил недалеко от г. Каинска (теперь город Куйбышев Новосибирской области), в селе Верхнем Майзасском. В 1908 году он служил уже недалеко от Кузнецка в селе Подгороднем. В сохранившихся трех метрических книгах за 1903 год по городу Барнаулу также не найдена ни Марианна Колосова, ни Римма Виноградова. В святцах имя Римма приходиться на 20 июня, а везде считается, что она родилась 26 мая. Тогда и ее отчество — Ивановна, и фамилия — Виноградова также ставятся под сомнение. Искать нужно было где-то в другом месте.
Новую книгу «Рига известная и неизвестная» я писал вместе с читателями – рижанами, москвичами, англичанами. Вера Войцеховская, живущая ныне в Англии, рассказала о своем прапрадедушке, крупном царском чиновнике Николае Качалове, благодаря которому Александр Второй выделил Риге миллионы на развитие порта, дочь священника Лариса Шенрок – о храме в Дзинтари, настоятелем которого был ее отец, а московский архитектор Марина подарила уникальные открытки, позволяющие по-новому увидеть известные здания.Узнаете вы о рано ушедшем архитекторе Тизенгаузене – построившем в Межапарке около 50 зданий, о том, чем был знаменит давным-давно Рижский зоосад, которому в 2012-м исполняется сто лет.Никогда прежде я не писал о немецкой оккупации.
В книге известного публициста и журналиста В. Чередниченко рассказывается о повседневной деятельности лидера Партии регионов Виктора Януковича, который прошел путь от председателя Донецкой облгосадминистрации до главы государства. Автор показывает, как Виктор Федорович вместе с соратниками решает вопросы, во многом определяющие развитие экономики страны, будущее ее граждан; освещает проблемы, которые обсуждаются во время встреч Президента Украины с лидерами ведущих стран мира – России, США, Германии, Китая.
На всех фотографиях он выглядит всегда одинаково: гладко причесанный, в пенсне, с небольшой щеткой усиков и застывшей в уголках тонких губ презрительной улыбкой – похожий скорее на школьного учителя, нежели на палача. На протяжении всей своей жизни он демонстрировал поразительную изворотливость и дипломатическое коварство, которые позволяли делать ему карьеру. Его возвышение в Третьем рейхе не было стечением случайных обстоятельств. Гиммлер осознанно стремился стать «великим инквизитором». В данной книге речь пойдет отнюдь не о том, какие преступления совершил Гиммлер.
В этой книге нет вымысла. Все в ней основано на подлинных фактах и событиях. Рассказывая о своей жизни и своем окружении, я, естественно, описывала все так, как оно мне запомнилось и запечатлелось в моем сознании, не стремясь рассказать обо всем – это было бы невозможно, да и ненужно. Что касается объективных условий существования, отразившихся в этой книге, то каждый читатель сможет, наверно, мысленно дополнить мое скупое повествование своим собственным жизненным опытом и знанием исторических фактов.Второе издание.
Очерк этот писался в 1970-е годы, когда было еще очень мало материалов о жизни и творчестве матери Марии. В моем распоряжении было два сборника ее стихов, подаренные мне А. В. Ведерниковым (Мать Мария. Стихотворения, поэмы, мистерии. Воспоминания об аресте и лагере в Равенсбрюк. – Париж, 1947; Мать Мария. Стихи. – Париж, 1949). Журналы «Путь» и «Новый град» доставал о. Александр Мень.Я старалась проследить путь м. Марии через ее стихи и статьи. Много цитировала, может быть, сверх меры, потому что хотела дать читателю услышать как можно более живой голос м.
«История» Г. А. Калиняка – настоящая энциклопедия жизни простого советского человека. Записки рабочего ленинградского завода «Электросила» охватывают почти все время существования СССР: от Гражданской войны до горбачевской перестройки.Судьба Георгия Александровича Калиняка сложилась очень непросто: с юности она бросала его из конца в конец взбаламученной революцией державы; он голодал, бродяжничал, работал на нэпмана, пока, наконец, не занял достойное место в рядах рабочего класса завода, которому оставался верен всю жизнь.В рядах сначала 3-й дивизии народного ополчения, а затем 63-й гвардейской стрелковой дивизии он прошел войну почти с самого первого и до последнего ее дня: пережил блокаду, сражался на Невском пятачке, был четырежды ранен.Мемуары Г.