Вспоминая о нас - [54]

— Келси, я не уверен, что это хорошая идея.

Я поворачиваюсь на глубокий голос Зандера со стороны бара.

— Почему нет? — спрашиваю я.

Он смотрит мимо нас, неопределенно и, возможно, раздражено.

— Почему идти к скалам неправильно.

— Потому что ты не достаточно поправилась, чтобы идти так далеко.

Даже он не верит в собственное оправдание. Мои гипсы были сняты несколько недель назад, и это только три мили после того, как мы припаркуем автомобиль.

— Она будет в порядке, — Келси говорит так, будто только что отругала ребенка.

Он качает головой, но это делает меня еще более решительной, чтобы пойти.

— Звучит отлично, — говорю я с улыбкой.

Глава 19

— Ты ведешь себя странно, — говорю я Келси, наблюдая, как она дергает пальцами.

Она была спокойнее, чем обычно, с тех пор, как мы пришли в мою квартиру сегодня утром, после ночевки на ее диване прошлой ночью. Подруга подождала, пока я приняла душ и оделась для похода. Моя голова раскалывалась от выпитого ликера, которым мы чрезмерно заполнили наши желудки. Даже солнцезащитные очки не помогают моим глазам смотреть без чувства, будто в них забивают зубочистки.

Похмелье убивает меня.

— У меня болит голова, — стонет она, и я почти верю ей. Но потом Келси рассеянно кусает ноготь на большом пальце, и я знаю, что она что-то скрывает.

Я пожимаю плечами и следую за ней, когда она поворачивает на последнюю тропинку, через еоторую нужно пройти, чтобы попасть к моим любимым скалам. Она ужасно узкая, но нам придется пройти по ней, встречая на своем пути заросли мха, которые заполняют горы. Это вообще не путь, а просто истоптанная несколькими туристами почва. Такими же людьми, как мы, кто любит сходить с главной тропы и исследовать лес своим собственным путем.

Келси и я нашли этот участок, когда нам было по шестнадцать. Это всегда был наш личный путь. Наше безопасное убежище.

Я делаю глубокий вдох, когда мы проходим сквозь последние деревья к открытой местности. Воздух свежий, чистый и прохладный, хотя это разгар лета. Но мы настолько высоко, что только наши трикотажные кофты способны согреть нас.

На другой стороне моих любимых утесов есть область, которая выглядит, как будто там взорвалась бомба. Там открывается широкое, круглое пространство с выступами, которое заканчивается, по крайней мере, на двадцать пять фунтов ниже нас, в нем есть углубление, образующее великолепный водопад.

Я улыбаюсь, когда вспоминаю, ребят, с которыми мы с Келси были друзьями в школе. Они любили показать свою мужественность, спрыгнув со скал и приземлившись в теплый водоем.

Мы с Келси никогда не были настолько глупыми, или настолько храбрыми, чтобы следовать за ними.

Я не понимаю, что стою на самом краю поляны, очарована звуком воды, которая течет из водопада, очень похожим на мое собственное сердцебиение, пока Келси не издает страдальческий вздох и не сжимает мою руку.

Я смотрю на наши руки, что она крепко сжимает, а затем на край скал.

Они уничтожены.

Наше любимое место выглядит так, как будто оно было смыто в забвение ниже. Пышная зеленая трава и скалистый край теперь выглядят как растаявшая лужа грязи. Край скал стал, по крайней мере, на двадцать фунтов ближе к нам, чем должен быть.

— О нет, — шепчу я, опечаленная тем, что мое любимое место во всем мире, просто... исчезло.

Я смотрю на Келси. В ее глазах печаль, и она отпускает мою руку, потирая свои одну о другую.

Я делаю несколько шагов вперед, грусть и опасения пронизывают меня.

— Что случилось? — спрашиваю я Келси. Мой вопрос встречается с тишиной, и я поворачиваюсь к ней. Она с любопытством наблюдает за мной.

И тогда ее лицо морщится в что-то нечитаемое.

— Здесь тебе причинили боль.

— Что? — я поворачиваю голову к краю.

Должно быть, это была грязевая горка. Это единственное, что имеет смысл, и они не редкость во время весны в горах с тающим снегом и дождем.

Я смотрю на край, приближаюсь ближе, словно тянусь, чтобы посмотреть, что со мной произошло. Чувство боли пробирается сквозь меня, и я останавливаюсь.

И я слышу его.

Адам.

«Я никогда никого не любил, как люблю тебя, Эми. Я никогда не хотел никого любить».

Мои глаза нервно ищут чего-то. Я смотрю на деревья, поворачиваясь в медленном круге, как будто ожидаю, что он появится прямо передо мной, здесь на солнце.

Я хмурюсь. Его нет даже в округе. Он в Айове. Я знаю это, и все же, внезапно чувствую, что он рядом со мной и держит мою руку, которая кажется слишком теплой, чтобы не быть закрытой в чужой.

Смотрю на свою левую руку. Я переворачиваю ее ладонью вверх и потираю, пытаясь понять, откуда исходит тепло, в то же время понимая, что моя ладонь не должна ощущаться иначе, чем любая другая часть меня.

Опять оглядываюсь назад на Келси, но она находится в нескольких шагах от меня.

— Что случилось? — спрашиваю я, горло саднит, и мои слова скрипучие. Вырываются из моих уст помимо моей воли.

Ее губы сложились в узкую линию, и я вижу слезы в ее глазах. Келси пожимает плечами, смотрит на водопад и ничего не говорит.

Я медленно поворачиваюсь назад, мои глаза все еще просматривают местность. Все ответы, которые я так искала, старалась вспомнить изо всех сил, хотела, чтобы они появились в моей голове, здесь, на этом самом месте.