Всевидящее око - [51]

— Как мило с вашей стороны, миссис Уинтринхэм. Я как раз вернулась домой из кинотеатра.

— Я не вовремя? — забеспокоилась Джил.

На миссис Фелтон была украшенная блестками бирюзовая шляпка, которая запомнилась ей еще с первой встречи. Она выглядела встревоженной, а ее глаза распухли от недавних слез.

— Нет. Конечно нет. Могу я предложить вам бокал хереса?

Когда Джил отказалась, она бурно запротестовала.

— Но вы просто обязаны! Я имею в виду, что мне самой очень хочется выпить, — она деланно рассмеялась и, понимая всю неуместность своего поведения, постаралась сгладить впечатление. — Пожалуйста, давайте выпьем вместе.

— Хорошо, — согласилась Джил.

— Извините меня.

Миссис Фелтон вышла и вскоре вернулась с подносом, на котором стояло два бокала с золотистым хересом. Джил недолюбливала сладкий херес, но постаралась скрыть свое разочарование, а миссис Фелтон с жадностью принялась пить из своего бокала.

Разговор не клеился, Джил стала рассматривать в комнате обстановку, а хозяйка удалилась за новой порцией. Мебель ей показалась довольно неинтересной, но в меру добротной. Скорее всего, квартира уже была обставлена еще до ее появления здесь. Преобладало красное дерево и несколько резных предметов из палисандра, столь популярных во времена короля Эдуарда. Все эти украшения были под стать безвкусной переливающейся шляпке миссис Фелтон. Но фотографии, которые она заметила раньше, были для нее полной неожиданностью. В основном это были группы девочек в форме, которые обступали нескольких сидящих мужчин в белых халатах.

— Ваш муж был врачом? — поинтересовалась она, но тут же пожалела об этом, ведь Джил не знала, был ли жив мистер Фелтон.

— Нет, он не был врачом, — сказала она и, к удивлению гостьи, добавила. — Он был пациентом.

— Пациентом?

— Моим, — просто ответила хозяйка. — Я была медсестрой.

— Ах, тогда понятно.

Упоминание о том, что под фамилией Фелтон могла скрываться сестра мистера Освальда Берка миссис Тафнел, совсем выветрилось из ее памяти. Она заметила, что ее полная хозяйка внимательно изучала свою гостью.

— Мне кажется, что будет справедливым объяснить цель моего визита, — заметила Джил. — Мне скорее хотелось бы видеть вашего сына.

Лицо миссис Фелтон побледнело. Нетвердой рукой она поставила на место пустой бокал.

— Он мне не сын, — медленно выговорила она.

«Так вот оно что, — подумала Джил. — Оказывается, все совсем наоборот».

— Мы с мужем размышляли на эту тему. Он сын миссис Тафнел, не так ли?

— Да, — прорыдала миссис Фелтон и, комкая в руках носовой платок, отвернулась.

— Расскажите мне об этом, — мягко попросила Джил. — Это очень важно, понимаете.

— Да, это важно. Полиция уже спрашивала меня о ней. У нее снова было ухудшение, и тогда Крис…

— Расскажите мне с самого начала. С тех пор, когда он был еще ребенком.

И Джил довелось услышать историю жизни этой женщины, полную разочарований и крушений надежд.

Когда Кристоферу Тафнелу исполнилось шесть лет, его здоровье ухудшилось и ему потребовалась сиделка. Он всегда был нервным, испорченным ребенком, а после двухнедельного обследования в госпитале, его капризы стали просто невыносимыми. Детские врачи рекомендовали ему консервативное лечение в домашних условиях, и тогда в доме появилась сестра Купер, как ее тогда называли, а его прежнюю няньку, ленивую и невежественную женщину отослали обратно. Последующие шесть лет мальчик находился под ее неусыпным вниманием. Его отцом был угрюмый, замкнутый человек, несчастливый в браке и беспомощный во всем, что касалось его жены. У него почти не было желания видеться с сыном, который так мало был похож на маленького крепыша, ищущего поддержки и одобрения со стороны отца. Его мать, к которой мальчик относился с каким-то странным обожанием, влияла на него как нельзя хуже. Большую часть дня она проводила либо в бесплодных мечтаниях или же в размышлениях по поводу своего очередного быстротечного романа. Но иногда, обычно это случалось после крушения ее неосуществимых фантазий, она искала его компании и проводила с мальчиком все свое время в детской, безнадежно ломая режим дня. Вместо отдыха мать таскала его на долгие, изнурительные прогулки, после которых усталый ребенок буквально едва мог двигаться.

Последствия всегда были одинаковы: боль в животе, потеря аппетита, переутомление, повышение температуры. Посылали в Тилинхэм за доктором Рэдфордом, а мальчик на долгие недели оставался прикованным к постели. Тем временем миссис Тафнел с новой страстью набрасывалась на своего очередного поклонника.

В голосе миссис Фелтон звучала горечь, и Джил не винила ее за это.

— После развода Крис остался на попечении матери? — спросила она.

— Да. Она отослала меня. Я была безутешна. Нельзя было допускать ее до ребенка, это худшее, что можно придумать. Я снова вернулась к работе в госпитале, к счастью, опытные медсестры требовались везде, а частные сиделки уже становились редкостью.

Джил с пониманием кивнула.

— Именно тогда я встретила мистера Фелтона. У него как раз случился легкий сердечный приступ, и мне довелось выхаживать его. Мы неплохо ладили, а после выздоровления поженились, — миссис Фелтон остановилась, словно наслаждаясь тем коротким периодом комфорта и душевного покоя. — Мой муж ко мне хорошо относился. Он был самостоятельным человеком. Время, проведенное вместе, я вспоминаю как сладкий сон, но через два года он умер. Детей у нас не было.