Всевидящее око - [123]

– Я полагаю… думаю, он находился под определенным впечатлением.

– Под каким же?

– Он считал, что помогает мне.

Глаза Хичкока холодно скользнули по мне.

– Нет, мистер Лэндор, в это я не верю. Но мне кажется, я знаю, под каким впечатлением он находился.

Напрасно было напоминать капитану, что любовь может толкнуть молодого парня на любые сумасбродства. У Этана Аллена Хичкока была толстая кожа, и целый арсенал Купидона едва ли оставил бы на ней хотя бы царапину.

– Вы не хуже меня знаете и то, что вчерашнее прегрешение По – далеко не первое. Достаточно вспомнить, как за последние несколько недель он многократно покидал после отбоя свою комнату с целью… Может, вы назовете мне цель, заставлявшую кадета По вечер за вечером наведываться в гостиницу Козенса?

Боже милосердный! Я не выдержал и улыбнулся. А мыто с По считали, что обезопасили его визиты, наняв Кокрейна в сопровождающие. Мы думали, что никто не знает о наших возлияниях и беседах до рассвета. По ни разу не замечал за собой слежки. Мы доверяли нашим чувствам, хотя на самом деле должны были бы доверять репутации Тайера и Хичкока. Не зря говорили, что от них ничего невозможно скрыть. Так оно и вышло.

Хичкок упер ладони в стол и подался вперед.

– Как видите, мистер Лэндор, я не делал попыток вмешаться. Я позволял вам обоим эту вольность. Я ни разу не упрекнул вас и не потребовал объяснений. Точно так же я ни разу не поставил вам в вину частое посещение заведения мистера Хейвенса. Я не настолько жесткий и непримиримый человек, каким вам кажусь. И если вам требуются подтверждения, я рад сообщить: единственным, кто понесет наказание за вчерашнее фиаско, будет лейтенант Кинсли.

– При чем тут Кинсли?

– Ему вчера было приказано тщательно следить за Южной казармой. Особенно после наступления темноты. Лейтенант не выполнил приказа.

– Но По находился…

– Я еще не забыл, где он находился. Однако мое столкновение с ним нужно расценивать как несчастный случай. Если бы не известные вам обстоятельства, я бы, возможно, выпил за его здоровье и поаплодировал забавному маскараду. Даже сейчас я не вправе наказать этого лоботряса лишь за то, что судьба подстроила ему ловушку.

Я ждал, когда мое тело подаст признаки облегчения. Казалось бы, от слов Хичкока у меня должны выпрямиться плечи и ровнее забиться сердце. Но мое тело никак не отзывалось. Нет, читатель, я не верил в гуманность Хичкока. Я ожидал, что вслед за показанным мне пряником непременно свистнет кнут. И не ошибся.

– Тем не менее, мистер Лэндор, отныне кадет По перестает быть вашим помощником в расследовании.

Я ожидал услышать нечто подобное, и все же эти слова ударили по мне.

– Не понимаю, капитан… мы достигли… благодаря помощи кадета По мы существенно продвинулись в расследовании. Он здорово мне помог.

– Не сомневаюсь. Но после гибели двоих кадетов и исчезновения третьего я не хочу даже мысленно подвергать опасности кого-либо из своих подопечных.

И все-таки, читатель, мое тело отозвалось на слова Хичкока: у меня вдруг вспыхнуло лицо и шея, как будто я стоял рядом с пылающим камином. То был запоздалый приступ стыда. По действительно рисковал жизнью, а я почти не задумывался об этом. Я читал о его подглядывании за Леей и Артемусом на заднем дворе, как читают увлекательный роман. А его ночной встрече с Маркисом-младшим я вообще не придал особого внимания, хотя в темном вестибюле казармы тогда могло произойти что угодно.

– Наверное, это не единственная причина отстранения кадета По, – сказал я капитану.

– Вы правы, мистер Лэндор, не единственная. Я уже говорил вам, что… приятельские отношения с По не самым лучшим образом влияли на вашу объективность. Теперь, когда ваши регулярные встречи прекратятся, вы сможете целиком сосредоточиться на…

Хичкок не договорил, но я и так знал конец его фразы. Я выпрямился, сделал большой глоток воздуха и сказал:

– Даю вам слово, капитан: с этого момента кадет По не будет принимать никакого участия в расследовании.

К чести капитана, он хотя бы не показал своего торжества. Глаза Хичкока были обращены внутрь, а правая рука теперь скользила по поверхности стола, стремясь оттолкнуть тени.

– Должно быть, вы знаете, что полковник Тайер сообщил командующему инженерными войсками об исчезновении Стоддарда.

– Представляю, как встретит эту новость командующий. Одно дурное известие за другим.

– А я могу вам сказать, как командующий встретит эту новость. Скорее всего, полковник Тайер понесет наказание за… гадательный, скажем так, способ ведения расследования.

– У командующего нет оснований упрекать полковника Тайера.

– Это вы так думаете. А полковнику недвусмысленно напомнят, что с самого первого дня он должен был бы поручить расследование офицеру академии, но никак не штатскому лицу.

Слова эти были произнесены жестким тоном, и таким же жестким эхом они еще долго звучали у меня в мозгу. Мне вдруг показалось, что я подслушиваю разговор, состоявшийся несколько дней назад. Разговор, который Хичкок и Тайер вели при закрытых дверях.

– Уверен, капитан: вы тоже уже не раз напомнили об этом полковнику Тайеру, – сказал я, стараясь говорить с предельным спокойствием. – Вы ведь с самого начала противились моему участию в расследовании. Вы отговаривали полковника, как могли.