Всемирный следопыт, 1927 № 10 - [40]

В тот день, когда со мной это случилось, я почему-то был уверен, что, наконец, выскочил из злополучной полосы неудач. Уж очень настроение у меня было хорошее!

Была одна из первых порош, которые так дороги охотникам, и которые надолго остаются у них в памяти.

Еще по дороге в Кибенский лес я в поле застрелил, прямо с лежки, здоровенного, редкостного русачищу, кило на пять-шесть. В таких зайцах одного сала бывает на полкило, а не успел я войти в самый лес, как моя гончая «Докука» подняла другого. Второй русак оказался, что называется, «грамотным» и поводил-таки и Докуку и меня самого, прежде чем попал мне на мушку и, наконец, очутился у меня за спиной. А тут моя неутомимая гончая напоролась на лисицу, и опять пошла у нас потеха.

Лиса попалась тоже матерая, повидавшая на своем лисьем веку не одну гончую собаку. Как я ни ухитрялся, долго не выходило у меня ничего. Много раз в этот день хитро обманывала лиса нас с Докукой.

Докука гонит по горячему следу, а лисица вдруг повернет и пойдет своим следом прямо навстречу собаке. Скрываясь за чащей кустов, она внезапно сделает громадный прыжок в сторону и рядом пропустит мимо себя разволновавшуюся собаку. Докука — старая, опытная выжловка. За свою собачью жизнь она уже перегоняла не один десяток лис и, можно сказать, собаку на них съела… Конечно, она скоро разбирается, в чем дело, и вновь попадает на верный след.

Лисица кружит и путает в самой чаще, не желая выйти на открытое место. Докука нажимает. Лиса решается. Вот она неожиданно появляется передо мной, шагах в шестидесяти. В тот миг, когда ружье ловко подпрыгивает, чтобы встать в мое плечо, в этот миг зеленые глаза зверя встречаются с моими. Это всего лишь миг, какая-нибудь десятая доля секунды, но этого вполне достаточно, чтобы сделать промах по хитрой обманщице: она как будто кидается влево, а на самом деле уходит вправо, в густую чащу осинника, обманув меня своим пушистым хвостом…

Минут через пять я вижу ее уже позади себя. Она дует чистым полем, направляясь в соседний Александровский лес. Смешными, неторопливыми скачками идет она, поминутно останавливаясь и оглядываясь назад, не видно ли собаки, при чем высоко приподнимает свою хитрую мордочку. Докука соображает, в чем дело, и мчится полем за лисой, заливаясь певучим альтом…

Иду в Александровский лес. Лисица крутит там часа полтора, и крутит так мастерски, что мне невозможно с нею ничего поделать.

Вот лиса и Докука несутся обратно в Кибенский… Бегу туда же. Убитые русаки дают себя знать и больно режут мои плечи ремнями. Лиса на малых кругах ходит в самой густой чаще. Она начинает уставать. Вот она переходит в ельник. Теперь я, наконец, понимаю ее тактику. Я заползаю в самую чащу и ложусь, поставив ружье в узкую прогалину. Лежу так с полчаса в мокром снегу, не отрывая глаз от узкого коридорчика между елок. Теперь я знаю, что нужно только терпение, и терпение мое вознаграждено: утомленная и вымотавшаяся лиса бесшумно появляется сбоку. Она сама становится под мушку уже наведенного ружья, и мне остается лишь спустить уже взведенный курок, что я и делаю.

Лиса убита. Это — великолепный матерой самец, роскошный экземпляр, за шкуру которого, без сомнения, дадут большую цену.

Мы с Докукой рады и удовлетворены. Не легко убить лисицу из-под гончей. Пойдите, попробуйте-ка, и если вы с гончими еще не охотились, ручаюсь — вам не убить лисицы нипочем: она вас надует непременно, как бы в теории вы ни изучили эту охоту. Да, лестно убить лисичку из-под гончей, а в особенности такую красавицу, какая теперь находилась у меня в руках. Вошел я на опушку, в редкий кустарник. За спиной у меня матерые русаки, в руках — матерая лисица…

Хватит! Охота очень удачна. Можно л домой собираться, тем более, что начинает темнеть, а до дому порядочно. Больше половины дня водила нас проклятая лисица, измучив и меня и Докуку.

Лисицу таскать тяжело. Чтобы не обременять себя, я решил освежевать ее, и для этой цели уселся на пенек, достав нож и намереваясь начать эту операцию. Не тут-то было: внезапно завизжавшая Докука заставила меня бросить на снег добычу. Бесценная Докука! Она опять кого-то погнала…

Неужто я еще кого-нибудь стукну? Ну, и денек удачный выдался сегодня! Слышу, заворачивает моя собака в овражек, и мне делается ясно, что сейчас буду в кого-то стрелять… Бегу наперерез. Для выстрела еще достаточно светло, и я всматриваюсь, ожидая увидеть несущегося зайца… Гляжу: по дну овражка несется… Кто же?.. Еще лисица! Вот так везение! Она мчится во всю прыть, словно стелется на снегу, красиво вытянув громадный хвост.

Хлоп!.. и эта готова. Подхожу к убитой лисе.

Ну и лисица! Матерущая сука. Не иначе, как супруга убитого кобеля — как раз ему под пару. Красота!

Итак, две лисицы, два русака. Все четыре — матерые. Недурно. Для наших мест чересчур недурно. Можно сказать, редкая, феноменальная удача! Такие случаи долго не забываются охотниками.

Одно лишь неприятно: во время последнего гона я потерял свой нож, и шкуры снять теперь уже нечем. Придется на спине тащить добычу. Я подобрал трофеи и взвалил их на себя.

Но попробуйте-ка на своем горбу потаскать такую компанию! Взвалите на себя, после целого дня беготни по рыхлому снегу, двух матерых лис и двух русаков. Возьмите теперь в руки вашу добрую двустволку… Чувствуете? В одной добыче — более двадцати пяти кило! Теперь прогуляйтесь в таком виде. Через пару километров вы так взопреете, что проклянете всю охоту.