Всемирный следопыт, 1927 № 04 - [42]

Гватемала и Коста-Рико, когда-то населенные культурными народами, в настоящее время покрыты развалинами, требующими самого внимательного и длительного изучения специальной экспедицией.

Оставаясь в пределах Нового Света, можно указать еще на внутренние области Бразилии, где вблизи истоков Амазонки, по слухам, живут племена «бледнолицых» индейцев, что несомненно говорит об их европейском происхождении.

В течение последних веков многочисленные путешественники не раз делали тщетные попытки связаться с этими загадочными племенами. Возможно, что все рассказы об их существовании являются лишь пустой сказкой, вымыслом досужей фантазии путешественников. Но и отрицать эти утверждения, пока в Бразилии имеются неисследованные области, величиною с Бельгию и Голландию, взятые вместе, — мы не можем.

С подобными же слухами — о существовании «бледнолицых» индейцев — мы встречаемся и на острове Минандао, расположенном на юге от Филиппин. Те прибрежные племена, которые вступили в сношения с испанцами, а позднее и с американцами, упорно твердят о существовании в глубине острова бледнолицых людей, страшных своей силой и свирепостью.

Многочисленны и разнообразны задачи, стоящие перед географами и этнографами. Что мы, например, знаем о племени пигмеев в Верхнем Конго? Кто скажет, какой народ воздвиг гигантские статуи на острове Пасхи? Кто познакомит нас с нравами и обычаями племен, населяющих Новую Гвинею и Соломоновы острова?

Все эти вопросы еще ждут разрешения, открывая широкое поле для открытий и наблюдений пытливых исследователей.

Следопыт среди книг

Приключение Джонсона

Случай на Салинасе встревожил все население Верхней Калифорнии.

— Как! — возмущались поселенцы. — Шайка бандитов осмелилась напасть на фермеров, произвела убийства, грабеж и поджог, оставшись безнаказанной? Это не может быть терпимо. Что же делают шерифы Адамс и Роуланд? Они сидят, по видимому, в своих конторах и спокойно покуривают сигары в то время, когда в стране готова погибнуть культура, насаждаемая европейцами с таким трудом!..

Правда, стражники из Лос-Анжелоса, во главе с шерифом Роуландом, исколесили район набега, но они не нашли ничего. Лишь убедились, что стада убитых колонистов были переправлены бандитами в Мексику.

Слухи, слухи и слухи, неизвестно где рождавшиеся и распространявшиеся с поразительной быстротой, еще больше усиливали тревогу.

Как бы в ответ на них, разнесся новый слух, подтверждаемый со всех сторон и поставивший на ноги шерифов — о новых набегах на поселенцев в окрестностях Сан-Жуана, Сан-Бенито и в некоторых других местах округа. Эти нападения были произведены на фермы поселенцев, еще недавно отнявших эти земли от туземных владельцев.

— Но в таком случае, — кричали поселенцы, — нам нужно садиться на корабли и убираться восвояси. Ведь каждый клочок земли, приобщенный колонизацией к культурному хозяйству, может показаться этим туземным бродягам нарушением их прав!

— Правда! — восклицал один журналист из Сан-Франциско, — пусть наши войска и шерифы покажут на острие штыка права этим зарвавшимся выродкам. Руководители бандитских выступлений должны быть обнаружены и повешены. Пусть помнят об этом шерифы!..

Однако, хотя объездчики шерифов с неослабевающей энергией рыскали по округу, открыть ядро разросшейся, повидимому, шайки не удалось. Наоборот, появлялись симптомы, указывающие, что сами шерифы находятся под неусыпным надзором «бандитов», и что каждое движение властей немедленно становится известным их штабу.

С помощником шерифа Джонсоном разыгралась пренеприятная история, которая едва не стоила этому рьяному полицейскому служаке всей карьеры и которая возмутила, — и в то же время насмешила, — поселенцев. О туземном населении нечего и говорить: последний голый мальчишка, бегающий по улицам города, распевал историю помощника шерифа, Джонсона.

Рано утром Джонсон сел в почтовую карету в Лос-Анжелосе. Все было спокойно. Лошади тащились ленивой рысцой, и пассажиры дремали под монотонные покрикивания почтальона. Всего в карете с Джонсоном было семь пассажиров.

Путешествие в почтовых каретах было наиболее спокойным и безопасным. Никогда еще не было случаев нападения на почту, и Джонсон, оглядев внимательно соседей и не найдя ни одного знакомого лица, — это все были, повидимому, иностранцы, — незаметно для самого себя заснул.

Его разбудил резкий толчок.

— Синьор, выходите! — прозвучал голос над самым ухом Джонсона. Тот в испуге открыл глаза и хотел выругаться, но… дуло пистолета было направлено в упор на него.

— Что вам надо? — пролепетал помощник шерифа.

— Только одно: чтобы вы не задерживали нас, — любезно проговорил исполин в маске. — Мы имеем мало времени, а сопротивление бесполезно!..

Джонсон беспрекословно позволил бандиту связать его руки и вышел из кареты. Воображению его рисовалась многочисленная шайка, но каково же было его изумление!.. Джонсон меньше всего был расположен смеяться, и только это не позволило ему оценить всю курьезность представившейся картины.

На траве, в ряд, один за другим, со связанными руками и ногами, сидели пассажиры злополучной почтовой кареты. Один из бандитов, — их было трое против семи пассажиров, — подошел к помощнику шерифа и, вежливо приподнимая шляпу, проговорил: