Всемирный следопыт, 1926 № 10 - [42]
— Большой капитал надобно такой город выстроить, — задумчиво сказал рыбак. — И какой город надо! На тысячу десятин.
— Капитал оставил покойник огромаднейший. С головой человек был. В городах теперь его портреты везде, так я видел, какая голова. Голова, что твой котел.
— По капиталу видать, что голова.
— То-то и есть.
Все замолчали на минуту, задумались. Парень посмотрел в котелок, сказал: «готова, должно быть», и спросил:
— Кого же туда брать будут: всех ли, али по выбору?
— Ну, конечно, по выбору. Пройдешь ты комиссию: грудящийся ты или нет. Опрос тебе будет и электрическое обследование. Такая машина, что при ней врать не можешь. Будешь молчать, а мысли твои все в телефоне известны. Если плут такой — так не ходи лучше, не возьмут. А где тот город — никто не знает, всяк про себя хранит, сказать боится. Ищи, — говорят
— Не иголка. Найти можно.
— Которые знают, так те выкуп просят, — подмигнул прохожий многозначительно.
— Сколько? — осведомился парень.
— Тоже такса. — об'яснил тот, — если за десять рублей — только сторону покажут. За пятьдесят дорогу назовут. А за сто расскажут так, что чуть не подвезут.
— Тоже и поторговаться можно.
— Не знаю, — ответил прохожий, — побираюсь, вот, хожу, на выкуп деньги коплю. А гляди набреду на доброго человека — даром скажет. Также говорят, что очередь можно и раньше занять. Пока тебе обследования и осмотра не учинят, ты в очереди состоишь, и если годен, берут по твоей очереди, когда бы ты ни явился. На это дело пять рублей вносить надобно.
Рыбак посмотрел на прохожего подозрительно.
— А много ты набрал задатков?
— Дают, которые…
— Дураков на свете много.
— И несчастных немало.
— Как же они дорогу найдут очередь занимать? Дам я тебе пятерку, слизнешь ты ее, а дальше что?
— Я в очередь запишу.
— Ну, а потом.
— Тебе извещение будет и бесплатный билет без адреса. А уже на вокзале посадят в вагон, который туда идет.
Рыбак неодобрительно покачал головой и отвернулся от прохожего к парню:
— Ну, снимай котел, поедим да спать. До рассвета вздремнуть бы.
Парень снял котел на траву, вынул ложки, роздал по рукам. Прохожий достал свою. Все молча сели в кружок перед котлом и стали есть, доставая уху и разварившуюся в клочья рыбу круглыми ложками, которыми тянулись к котлу по очереди.
Эту сценку мы находим в романе Льва Гумилевского «Харита, ее жизнь и приключения, а также рассказ о том, как был найден город Карла Маркса». Изд. «Молодая Гвардия». Цена 1 р. 20 к.
«РАБОЧЕ-КРЕСТЬЯНСКАЯ БИБЛИОТЕКА».
(Из заметок библиотекаря).
Эта серия книг изд-ва «Земля и Фабрика» все больше и больше привлекает к себе внимание широкого читателя.
Действительно, трудно пройти мимо этих маленьких, так хорошо подобранных книжек. Здесь и русские классики, и наши современные писатели, и иностранные. Библиотечка непрерывно пополняется новыми и новыми названиями, захватывает новых и новых авторов, растет.
«Степь»Уйда — рассказ о маленькой девочке-героине. Ее отец боролся за независимость Ломбардии и за свои открытые горячие выступления перед народом был посажен в тюрьму. Ему удалось бежать, и он вынужден был скрываться в степи. Маленькая дочь отправилась одна разыскивать его, чтобы предупредить о вновь грозящей ему опасности, но была схвачена стражниками. Девочка перенесла и жажду, и голод, и грубость тех, которые ее поймали, но не выдала убежища своего отца.
Рассказ переведен с английского, но образ маленькой героини будет понятен и близок нашим читателям.
Книжечку можно рекомендовать и взрослому и подростку, а также с успехом использовать для громкого чтения (в семье и школе).
Рассказ Гусева-Оренбургского«Кошмар» рисует нам быт дореволюционного духовенства. Лицемерное, пресмыкающееся перед «сильными мира», оно закрывало глаза на беззакония и насилия власть имущих.
В этом рассказе мы видим, как люди просят своего о. Автонома защитить их от безобразных действий станичного атамана, но священник становится на его сторону, ибо знает, что они всегда друг другу нужны.
Рассказ сильно написан, и в нем — не «агитка», а художественно отраженная жизнь и правда.
Ярок рассказ Васильевой«Записки крепостной девки». В нем жуткие картины жестокого издевательства помещиков над своими крепостными.
Сиротку Акульку ребенком берут в «комнаты» по капризу барышни, чтоб «спала, как собачка, на полу, возле ее кроватки». Но иногда и собачкам выпадала лучшая доля, чем этим несчастным дворовым, которых секли за каждую провинность…
Трепетали взрослые, дрожали дети. Мальчик Сережа погиб в колодце «из-за крошки булки», которую, голодный, стащил у барыни со стола.
С этой книжкой должен познакомиться и рабочий, и крестьянин.
«Голодающие» (рассказ Под'ячева) — картинка недавнего прошлого, знакомая каждому пережившему голодные годы и разруху нашего хозяйства.
В рассказе противопоставлены: голодные, измученные, по неделям толпящиеся на грязных станциях в ожидании поездов, с завистью и злобой смотрящие на каждую сухую корку хлеба, — и деревенские кулаки, благоденствующие за жирными свиными щами и караваями хлеба, но все же проклинающие коммунистов за «горькую жизнь».
Рассказы Под'ячева читаются охотно, и издание их отдельными книжечками очень целесообразно.
