Всемирный следопыт, 1926 № 08 - [25]
И я решил употребить слишком медленный, но верный и безопасный способ.
Начиная с места, где он стоял, в землю вбили ряд кольев. Они отстояли друг от друга на средний слоновый шаг, т. — е, на шесть футов. Расположены они были следующим образом:
Его, как и в перегонах других диких слонов, окружили четырьмя слонами. По данному сигналу туземцы быстро отвязали левую заднюю ногу, оставив правую привязанной и привязали теперь к кольям левую переднюю.
По новому сигналу, через несколько секунд, они отвязали левую переднюю и правую заднюю ногу и, протащив их вперед до следующих кольев, привязали к ним. Когда это было сделано, правая передняя нога и левая задняя передвинулись на шаг вперед. Старый слон шел, таким образом, против собственной воли.
Хобот его беспомощно, как мертвый, качался взад и вперед, — слон был слишком слаб, чтобы им управлять. Часа через два слон стоял в закрытом стойле. В землю, вбили два длинных тяжелых кола. Голову слона ущемили между ними и затем стянули их концы, так, что они образовали букву А. Колья эти крепко держали голову слона за ушами, и у него не хватало ни сил, ни энергии сопротивляться.
Под животом его протянули продольный шест, установленный на деревянных кольях, и поперек шеста установили две перекладины — одну позади передних его ног, и другую — впереди его задних ног.
В первый раз за всю свою долгую жизнь слон оказался совершенно беспомощным. Он мог поднимать ноги и шевелить взад и вперед, мог двигать хоботом, и это было все. Ни лечь, ни стать на колени, ни двинуться вперед или назад он не мог.
Наконец, когда его сделали таким образом вполне безопасным, перед ним поставили корыто и. налили в него воды. Он сунул в нее хобот и выпил четырнадцать ведер, не отрываясь.
Удовлетворив жажду, он стал поливать спину, визжа от удовольствия. Это было началом его быстрого приспособления к новой обстановке. Перед ним набросали кучи свежих банановых побегов, зеленой коры, веток кокосовой пальмы, и он с жадностью принялся уничтожать их.
Тело слона было покрыто ранами, в которые он насыпал земли, чтобы предохранить их от мух. Они уже начали заживать и, повидимому, теперь мало беспокоили его.
Я начал чувствовать уважение к упрямому старику-слону и невольно любовался им. Как и все слоны, он спасовал перед физической болью, но он не так быстро сдался, и сдался с достоинством.
Дня через три по водворении слонов в загоны, во время моей работы с ними, ко мне явился гонец от мистера Андерсона, который находился в это время в Сингапуре. Мистер Андерсон просил меня присмотреть за погрузкой диких зверей, отправлявшихся в Европу. Это было очень важное поручение, и я не мог отказаться от него.
Я знал, что на старейшину деревни можно вполне положиться, а потому поручил ему следить за тем, чтобы приставленные к этому делу люди добросовестно его исполняли, кормили, поили и заботились о слонах, особенно же о слонятах.
Старейшина приложил руку ко лбу и торжественно произнес:
— Они будут окружены заботами, как единственные сыновья в семье.
Прибыв в город, я явился к султану и рассказал ему все подробности нашей охоты.
Он поздравил меня с успехом и просил меня повторить этот рассказ. Я отговаривался тем, что меня ожидает важное дело и мне некогда, но он не отпустил меня до тех пор, пока я не повторил ему описание укрощения упрямого самца.
Я определил возраст этого животного в 45–50 лет. Свое мнение я основывал на впадинах на его висках и на внешнем виде его ушей. Они были очень велики и изборождены шрамами многих битв. Я сказал султану, что животное не причинит теперь никаких хлопот и вскоре станет вполне ручным и кротким.
Мое предсказание оказалось верным. До своего возвращения в Америку я много раз его видел.
Это был единственный слон, которого султан оставил себе, остальных взрослых он поделил между мелкими князьками. Молодые все достались мне. Но маленький игривый сосунок так очаровал зятя султана, Тунну Бейзара, что он попросил его у меня. Я решил, что судьба слоненка сложится более счастливо, если он пойдет к Бейзару, и отдал его ему.
Я не раз видел потом, как наряженный в мягкий красный ошейник, сделанный из индийского тростника, покрытого сукном, слоненок бегал взад и вперед по лестнице на веранде дома Тунну, повизгивая от восторга и, казалось, совсем забыв о родных джунглях и матери.
Меня нередко спрашивают, почему, когда я окружаю стадо диких слонов, они не сталкивают людей со спин ручных слонов. Ведь, срывают же они ветки с деревьев? Почему бы им не стащить человека со спины слона и не растоптать его? Я и сам не раз задавал себе этот вопрос, но никогда не смог ответить на него.
Знаю только, что человек, сидящий на спине ручного слона, находится в полной безопасности среди стада диких слонов. Не будь этого, никакая ловля диких слонов живыми не была бы возможна.
Как быть с кашалотом?
Рассказ Шарля Гоффик.
Бухта Старых Песков — одна из наиболее живописных местностей в Бретани. На берегах ее, один против другого, раскинулись два маленьких рыбачьих поселка, Пульфсин и Пульбрэнь.
Общий промысел — рыбная ловля — и общие интересы так сблизили между собой рыбаков, что, не будь грязной узкой лужицы, Дурлуза, которая разделяла эти два поселка, никто не мог бы сказать, где кончается один поселок и начинается другой.
