Вселенское Евангелие Вивекананды - [47]

"Я не согласен с теми, кто хочет вернуть моему народу суеверия. Очень легко возгореться к Индии эгоистическим интересом, подобно интересу египтолога к Египту. Можно желать увидеть Индию своих мечтаний, своих книг, своих работ. Я же надеюсь увидеть то, что было в этой Индии сильного, усиленным тем, что есть сильного в нашей эпохе, но усиленным естественно. Новое положение вещей должно быть ростом изнутри" (Беседа с Sistet Nivedila во время последнего путешествия из Индии в Европу, 1899 г.).

Итак, здесь нет и речи о возврате к прошлому. И если некоторые исследователи, учителя, слепые и не знающие меры, могли впасть в ошибку, то авторитетные представители Ramakrishna Mission, являющиеся истинными наследниками мысли Вивекананды, умеют держаться середины между двумя подводными камнями: ортодоксальной реакцией, которая упорно стремится гальванизировать трупы идей, и рационалистическим псевдопрогрессом, представляющим собой не что иное, как особый вид империалистической колонизации разнообразными расами духа. Истинное же движение вперед – это движение сока, поднимающегося из глубины корней к вершине дерева.} Я не вижу в религиозной мысли всех времен ничего более нового, более мощного, чем этот охват сердцем и разумом, великой любовью Парамахамсы и сильными руками Вивекананды, всех богов, находящихся в человеке, всех ликов Истины, всех воплощений человеческой Мечты. Всем, кто верит, всем, кто видит, всем, кто не верит и не видит, но искренно жаждет и ищет истины, всем людям разума, людям религии, последователям великих писаний, поклонникам икон, людям слепой веры, агностикам и вдохновленным свыше мыслителям и безграмотным, – всем людям доброй воли – великая Весть: Братство! Но не братство старшего, где право первородства обездоливает и держит в опеке младших! Равенство прав и уважения!..

Я говорил выше о том, что даже слово "терпимость", которое кажется нашему Западу (этому старому прижимистому крестьянину!) верхом великодушия, оскорбляет чувство справедливости и гордую деликатность Вивекананды, как грубость, как неравный договор, снисходительно заключенный высшим с низшими, над которыми он может вволю издеваться. Он хочет, чтобы люди "принимали", а не "терпели". От равного к равному! Каков бы ни был сосуд, которым черпают воду, – вода все та же. Свята капля, как свят и океан. Это провозглашение равенства между смиреннейшими и высшими имеет еще больший вес потому, что исходит от высшего, от аристократа духа, который считает, что достигнутая им вершина, его вера Адваита есть высшая точка всеобщего подъема. Он имеет право говорить: ибо он, как и его учитель Рамакришна, прошел все этапы дороги. Но в то время, как Рамакришна, опираясь только на свои силы, поднялся по ступеням снизу вверх, Вивекананда благодаря Рамажришне сумел спуститься по ним сверху вниз, чтобы узнать их все и увидеть во всех глазах одно и то же Единое, отражающееся в радуге зрачков.

Вам не приходится опасаться, что это гигантское разнообразие породит анархию и смешение. Если вы хорошо усвоили учение всех иогВивекананды, вы должны были уловить стройный порядок возвышающихся друг над другом плоскостей, прекрасную линию подъема, иерархию – не в смысле отношения господина к подчиненным, но в смысле архитектуры каменных масс "ли восходящего музыкального строя: мощного аккорда, возникающего на клавиатуре под властной рукой Великого Органиста. Все ноты участвуют в гармонии. Не пытайтесь же исключить из нее некоторые ряды и, считая свою партию наиболее красивой, свести полифонию к унисону! Играйте свою партию вполне е такт, как можете совершенно, в то же время следя чутким ухом за симфонией, в которой с вашим инструментом сливаются другие. Тот, кто имел бы слабость вместо написанной перед ним мелодии играть мелодию своего соседа, повредил бы и себе, и произведению, и оркестру. Что сказали бы мы о фаготе, который вздумал бы подражать первой скрипке? Или о том, кто потребовал бы: "Молчите все! Повторяйте мою мелодию вслед за мною!.." Симфония – не школа для ребят, которым втолковывают, повторяя его на один лад, урок приготовительного класса!

Этим произносится осуждение всякой пропаганде, как духовной, так и светской, которая хочет изменить по своему образцу (по образу своего Бога или безбожия – тоже бога, но в скрытой форме) мозги других!..

Это целый переворот в наших понятиях, вкоренившихся издавна, извечно! Ибо у нас всех – у людей Церкви или Сорбонны – всегда находятся веские поводы, чтобы оказывать услуги тем, кто их у нас не просит, вырывая с их гряды травы (наряду с хорошими!), которыми питаются эти бедные невежды. Не считаем ли мы самым священным долгом бороться и у себя и у соседа (и преимущественно – у соседа!) с плевелами и терниями – заблуждениями? А под заблуждениями не разумеем ли мы то, что не есть наша истина?.. Очень мало людей умеют возвыситься над этой наивно-эгоцентрической филантропией. Я почти не встречал таких людей среди моих учителей и соратников всех армий – светской, рационалистической и научной; они были на это способны тем менее, чем живее, сильнее и, повидимому, великодушнее они были: ибо, набрав полные руки плодов, они стремились как можно скорее осыпать ими человечество, не справляясь с его желаниями… "Берите, ешьте, добровольно или насильно! Что полезно мне, должно быть полезно и вам. А если вы подохнете, следуя моему! рецепту, значит, как во времена мольеровских докторов, виноваты вы, а не рецепт! Факультет всегда прав!" А в другой армии, в лагере Церкви, дело обстоит еще куда хуже, поскольку она заботится о спасении души для вечности. Какого только святого насилия нельзя совершить ради ее истинного блага!..