М-да…ну и рожа у тебя, Шарапов!
Моя любовь к старым фильмам тут же дала о себе знать. Я растянул рожу в настолько ехидной улыбке, что сам себе напоминал то ли Гринча, сумевшего-таки украсть Рождество, то ли агента Смита, превратившего в свою копию последнего обитателя матрицы.
Короче говоря, у тагов, которые сейчас придут в себя, будет возможность лицезреть само воплощение коварства и ехидства в моем лице.
О! А вот и первый зашевелился. Ларок, если не ошибаюсь. Вообще погорячился я, говоря, что этих-то тагов без проблем отличу от других. От других может и отличу, но вот друг от друга… Впрочем, они ведь братья?
Ларок очнулся, его глаза открылись, однако некоторое время его зрачки просто бегали — явно не мог сфокусировать взгляд.
— Здрасьте… — сказал я самым глумливым тоном, на который только был способен.
— Ты!? — наконец он уставился на меня, и вопрос задал таким тоном, словно бы одновременно испугался, разозлился, удивился. Вообще, я не сказал бы, что хорошо умею читать эмоции даже на лицах людей, чего уж о тагах говорить. Но здесь все было понятно даже дураку.
Я кивнул и продолжал улыбаться, поймав себя на мысли, что моя улыбка уже растянулась так широко, что дальше уже попросту некуда.
— Как? Откуда? — продолжал недоумевать таг.
Тут зашевелился и его брат. Как там его, Киндельлан, вроде? Неудавшийся Фенрир.
Он, в отличие от Ларока, ничего говорить не стал, лишь уставился на меня так, будто бы прожечь хотел. Либо надеялся, что от его взгляда я самовоспламенюсь.
— Ну, гости-господа, — хмыкнул я, — вы откуда и куда?
— Не твое дело, человек, — буркнул Киндельлан.
— Не мое, так не мое, — пожал я плечами. ‒ Так что, затаскивать вас назад в капсулы и дрейфуете себе дальше?
Братья не спешили отвечать. Явно соображали, как можно выкрутиться из этой ситуации. Да никак вы не выкрутитесь. Тут скорее мне нужно хорошенько подумать, что с ними делать? Проще, конечно, пристрелить, и дело с концом. Племянники Шаха, которого я бы вообще придушил, живыми представляют опасность не только для меня, но и для всех других людей.
Кто знает, что Шах придумает в будущем? То, что прошлая его авантюра не удалась, совершенно не говорит о том, что их не будет в дальнейшем. И кто знает, чем они закончатся для нас, людей?
— Ну что, так и будете молчать? — поинтересовался я у пленников.
— Чего ты хочешь, человек? Наш народ и так разделен, воюет между собой. Зачем ты лезешь в наши дела? — угрюмо проклекотал Киндельлан.
— «Ваши дела» часто сулят проблемы для моего народа, — ответил я.
— Не в этот раз, — покачал головой Киндельлан.
— Не в этот, так в следующий, — ответил я. — Даю последний шанс: что вы тут делаете?
— Возвращаемся домой, — ответил Ларок.
— Откуда?
— От сторонников республики.
— И что вы там делали?
— Шпионили, — хмыкнул Ларок.
— И что, много узнали? — поинтересовался я.
— К примеру, то, что вам не стоит туда лезть. Ваш флот будет уничтожен, вы…
— Ларок! ‒ попытался остановить брата Киндельлан.
Ларок тут же замолчал. А я мысленно поблагодарил Шеснашку, предложившую сделать находящимся в отключке тагам парочку уколов. Этот прием отлично развязывает язык. Даже пытать не надо. Только спрашивай. Человек (ну в нашем случае таг) непременно ответит. Держать язык за зубами под этими препаратами очень и очень сложно.
— М-да… — хмыкнул я. — Вы, видимо, уже давно тут летаете.
— С чего ты это взял, человек?
— Наш флот уже давным-давно разбили эти ваши республиканцы…
Братья-таги переглянулись.
— Что вам об этом известно? — поинтересовался я.
Вообще, весь этот диалог должен был стать только прелюдией. Если таги все же спелись с сетями, я планировал продолжить наш разговор уже несколько в ином ключе — с помощью Шеснашки и в достаточно жесткой форме. Но пока таги, пусть и не охотно, но уже выдавали мне информацию.
К слову, пытать я их собирался только по той простой причине, что был уверен — они пособники сетей. Но теперь моя уверенность пошатнулась. Что-то здесь не так…
— Подожди, человек, — удивленно произнес Киндельлан, — ваш флот вместе с лягионским уже напал на республику?
— И уже получил по морде, — хмыкнул я. — Теперь я хочу узнать, откуда у тагов появилось столько кораблей и бойцов, что они смогли отбиться от флота вторжения. А он, между прочим, был не маленький.
— Послушай, человек, — начал Киндельлан, — поверь нам, в твоих же интересах…даже в интересах всей твоей расы отпустить нас!
— С чего бы вдруг?
— Иначе вы получите еще больше врагов, с которыми попросту не сможете справиться.
— Допустим, я испугался, — улыбнулся я, — но в таком случае лучше прибить двух шпионов «сильного врага» прямо здесь, на месте. Зачем мне вас отпускать?
— Как раз мы и донесем до нашего дяди важную новость, предупредим его, чтобы он не…
— Чтобы он не…что? — поинтересовался я у внезапно замолчавшего Ларока. — Давай уже, заканчивай, раз начал.
— Не заключил договор с сетями.
— Так, получается ваши противники, республиканцы, заключили союз с сетями?
Таги молчали.
— Господи, вы уже рассказали мне практически все, но продолжаете молчать! — устало сказал я. — Вы еще не поняли, что если не хотите сотрудничать с сетями, то с ними придется воевать?
