Вселенная Ивана Ефремова. Интуиция «Прямого луча» - [9]
Сознание бесконечности пространства и времени — важнейший устой творческой жизни.
Любая замкнутость ведет к быстрому нарастанию хаоса. Хаос рушит связи, дробит истину на мелочные откровения. Любование отдельной светотенью, фразой, вырванной из контекста, изощренные схоластические дискуссии о нюансах формы, выпячивание одного жеста, черты характера или эмоции, — все это суть замыкание на осколках реальности, то нагромождение количества, что характеризует любую узкую специализацию. Потеря ясных целей и смысла жизни соответствует отмиранию прежних связей, отчуждению человека от мира. Личность теряет саму себя, запутываясь без четких критериев в порождениях искривленной психологии, создающих перед подлинным бытием плотную виртуальную завесу. А без цели осмысленная борьба невозможна.
Стрела Аримана — так назвал Иван Антонович тенденцию плохо устроенного общества умножать зло и горе, когда действие, даже внешне гуманное, по мере своего исполнения несет все больше негативных моментов. Мучения сознательной материи вдвойне ужасны. Психика многих людей теряет чувственную остроту, вырождаясь в ацедию — убийственное равнодушие расслабленной струны, ищущее ухода от агрессивной действительности в мир безответственных вялых фантазий. Но в бедной душе откуда богатство грез? И вот люди упиваются наркотиком грохочущей поп-культуры или травоядно коллекционируют пустяки, мечтая о тихой бездеятельности рая. Но подобные мечты не оправданы историей, ибо противны природе человека-борца. С этих же позиций ученый оценивал выход человека в космос.». Совершенно необходимо, чтобы эта мечта не вырождалась в стремление убежать с Земли, где человек якобы оказался не в силах устроить жизнь. Есть только один настоящий путь в космос — от избытка сил, с устроенной планеты на поиски братьев по разуму и культуре» («Лезвие бритвы»).
С поиска пищи начался весь прогресс. Человеческий мозг не может не искать и всегда будет искать, насколько бы ни угнеталась эта его способность непомерным давлением или индифферентностью неустроенной жизни. Сознание не способно переносить длительное возбуждение многократно, это защита от быстрого износа нервной системы. И крайняя степень экстравертности современной цивилизации раздирает его между духовно нищей, монотонной жизнью и пустыми развлечениями с их искусственным накалом страстей, констатировал Ефремов. Но он же оставался трезвым оптимистом, зная об огромных ресурсах психики и ее способности к преображению.
Мозг стал могущественным, развиваясь в социальной среде, и одним из первых в нем закрепился инстинкт альтруизма, победивший темные звериные наслоения бессознательного. Вздорны модные ныне разговоры о заброшенности человека в случайный и чуждый для него мир, о его обреченности в этом мире. Обречен не человек, а ревущая городская цивилизация. Ефремов не уставал повторять, что экзистенциальный кризис современности есть следствие хаотичности социальных процессов. Качество сплоченного коллектива он противопоставлял механическому количеству и непостоянству толпы. Толпа растворяет индивидуальность, она лишена связей и не умеет накапливать и преобразовывать информацию; это первобытное стадо.
Утверждение «Человек — микрокосм» известно каждому, но о его всеохватности стоит помнить особо. В полном соответствии с ним, например, острота человеческого ума зависит не от количества нейронов в мозгу, но от качества их связей друг с другом.
В силу естественного соотношения эмоций в человеке больше положительного, говорил Ефремов, в противном случае он не состоялся бы как вид. Мозг обладает замечательной способностью исправлять дисторсию мира, выравнивая ее в сторону добра и красоты. «Разве вам незнакомо, что лица людей издалека всегда красивы, а чужая жизнь, увиденная со стороны, представляется интересной и значительной?» — вопрошает Фай Родис («Час Быка»).
Абстрактные благие призывы Ефремову были чужды. Бесполезна красивая мораль без твердых оснований. Она повисает в воздухе, и случайная прихоть расправляется с ней. Поэтому Ефремов указывал на незыблемые основы всей жизни. Он писал не только о том, что надо делать, но и о том, почему надо делать именно это, — случай в мировой литературе беспрецедентный. «Я убежден, — писал Ефремов, — что уже сегодня можем представить человека будущего». Ценнейшее эволюционное приобретение людей — богатое воображение — раздвинуло сиюминутность психических функций животного, его надо использовать с полной нагрузкой. Фантазия, но не на пустом месте, а наполненная творческой интуицией, которая проистекает от широты интересов и умения сопоставлять факты, может зажечь в благом порыве улучшить жизнь; роль ее неоценима. Необходимо сознательно устремляться в сторону прекрасного, насыщать ноосферу светлыми, чистыми мыслями. Созданные смелыми прозрениями образы прекрасных людей обязательно поведут к совершенствованию самого человека, который сможет затем преобразить и жизнь общества.
