Всего один год - [73]

– Так что – этот звонок я включаю в отчёт, дружище. Ну, ладно – пока. Через пару минут тексты будут у тебя.- Скороговоркой закончил я, и, не дав излиться переполнявшему его негодованию, положил трубку.

…Материалы "ушли" быстро – в "Ункарии" недавно ввели в действие более-менее современную систему связи, и теперь мне не приходилось часами дозваниваться и многократно повторять оборвавшиеся передачи. Удовлетворённый результатом, я растянулся на диване и сладко, с хрустом, потянулся: день явно удался. Во-первых, я в очередной раз обставил скрягу Скрента. Во-вторых, я получил совершенно задаром кучу материалов, которые завтра прочищу на предмет дублирования моим и отошлю в редакцию. В третьих… А что в третьих-то? Ах, да – Лидочка… Пылкое создание… Нужно ли это мне? Не знаю… Нет, ну женщина мне сейчас нужна, безусловно – в монахи я записываться не собирался… Но Лидочка была чем-то большим, чем просто женщина. Она и рассчитывала на нечто большее, чем просто женщина. И… Я почему-то не мог допустить, что можно обмануть её ожидания… Любовь? Какая, к чёрту, любовь у такого прагматика, как я… "А может, ты просто прикидываешься прагматиком"?- С иронией вдруг спросил меня внутренний голос. "Чёрт его знает…". – Мысленно пожав плечами, ответил я. Но Лидочка… Чёрт! Эта девчонка заняла все мои мысли! Да кто я такой, наконец – "самая бойкая ищейка Скрента" или просто влюблённый юноша? Будто бы и не весна на улице… Метель…

* * *

…Метель кружилась над крышей бассейна, в который уже начали наливать воду. Пар, поднимавшийся от воды, заставлял снежинки таять в воздухе, не долетая до её поверхности. Отдельные экземпляры всё же долетали и, казалось, ломались о коварную поверхность, уходя под воду, как разбившийся несравненной красоты внеземной летательный аппарат… Температура воды была 22 градуса – люди Борена уже восстановили всю систему жизнеобеспечения бассейна, переделали вход в него и предложили эксплуатировать его пока "в зимнем варианте" – без крыши. Большинство посетителей это устраивало. Раздевшись в тёплой раздевалке, они стремглав пролетали несколько метров открытой и слегка заснеженной теперь территории, чтобы с разбега влететь в поднимающийся над водой туман и шлёпнуться в тёплую воду бассейна. Единственным заметным изменением стало повальное увлечение купальными шапочками: выходить с мокрой головой, по сути, на улицу – желающих было немного…

Попасть в сад, как и раньше, можно было только через подводные выходы из бассейна, и Саире пришлось срочно искать замену части студентов, опасавшихся приобрести насморк. Большинству же всё это даже понравилось, и всё чаще можно было наблюдать, как загорелая босая девчонка, демонстративно играя своим телом, не спеша идёт по снегу к воде… Я пробовал – ощущения экзотические, конечно… Ноги толком не успевают замёрзнуть, а тёплая вода после короткой прогулки по снегу казалась блаженством… Мне даже показалось, что постоянных посетителей в бассейне прибавилось – многим нравилось плавать в парящей воде, подставляя лицо не успевшим растаять снежинкам. Саира как-то пыталась поймать снежинку языком, но, заметив, что я за ней наблюдаю, смутилась и быстро уплыла в туман.

Однажды, плывя в этом тумане, я столкнулся нос к носу с Абаром.

– Надо бы нам как-то переговорить…- После обмена приветствиями и несколькими ничего не значащими фразами вдруг сказал он.- Найди способ связаться…

– Как?

– Позвони по номеру на карточке – там лучше знают, когда у меня свободное время…- Ухмыльнулся президент.

– А сейчас?

– Сейчас здесь слишком много ушей,- вздохнул Абар, и, набрав побольше воздуха, ушёл под воду.

…Явившись при полном параде на условленную встречу в загородную резиденцию президента, я обнаружил там довольно немалочисленное общество, собравшееся в огромном зале. Звучала тихая ненавязчивая музыка; гости, разбившись произвольно на компании, тихо беседовали. Пожалуй, главной отличительной чертой присутствующих я бы назвал какую-то особую проницательность и ум. Надо сказать, что я чувствовал себя не слишком уверенно в этом обществе… Заметив меня, Абар махнул рукой, показывая на место рядом. Когда я пробрался к нему, он встал и, попросив тишины, начал говорить:

– Позвольте представить вам, друзья, нашего нового товарища – его зовут Анри.- Взоры присутствующих обратились на меня и в этот миг я бы дорого дал, чтобы провалиться сквозь землю.

– И… чем же знаменит этот товарищ?- С некоторой долей иронии поинтересовался один из них.

– Анри привлёк наше внимание тем,- с расстановкой, не спеша, продекларировал Абар,- что, будучи журналистом, оказался оснащён аппаратурой слежения лучше, чем иные наши разведчики…- В зале повисла напряжённая тишина.- После этого он сильно заинтересовал нас тем, что не предал огласке полученные таким образом интимные материалы, сочтя сие неэтичным… А окончательно покорил – тем, что, самостоятельно работая по списку последней "раздачи слонов" в аппарате государственного управления – по поводу аварии в ботаническом саду – он один, самостоятельно, выдал характеристики, полностью совпавшие с окончательными выводами наших служб, обрабатывавших материалы всех остальных агентов…- По залу прокатилась волна оживления – моя персона, видимо, вызвала некоторый интерес. И, как я заметил позже – уважение.