Всегда вместе - [60]
Школьники притихли в ожидании. Совсем по-детски, восторженно смотрела на Боровикова Татьяна Яковлевна. Светло улыбалась Варвара Ивановна. У Шуры Овечкиной был такой вид, словно она сейчас кинется обнимать деда.
— Так вот, — досказал свою мысль дед, — даю я теперь новое себе задание: сразу на десяток лет, одним словом, — взмахнул он рукой, — до самого 1950 года… А кто не верит, — под общий смех заключил дед, — того прошу через десять лет в гости на Новые Ключи.
…Деда провожали домой шумной толпой. Звездная ночь стояла над рудником. Круглые белые сопки отчетливо виднелись в ясном воздухе.
Дед подманил Кешу Евсюкова и ткнул новой своей трубкой в небо:
— Это что за звезда?
— Большая Медведица, Петр Данилович.
— Не Медведица, а Ковш. Эх ты, ученик! Ковш, говорю. Не мое у ковшу чета — небесный. — Он хитро подмигнул. — Как помру, буду на том свете водовозить. Бочку захвачу с собой — она тоже с мое пожила, а ковш уже заготовлен.
Спутники Боровикова рассмеялись.
На белую бороду деда, на молодые его глаза, на кряжистую его фигуру изливалось сверху звездное сияние.
И не о смерти — о жизни думали в это время спутники деда Боровикова.
26. Весна
В апреле с неукротимой яростью, словно нагоняя время, развернула свои силы весна, взламывая льды на Джалинде, очищая Становик, Яблонку и ее отроги от снега, покрывая склоны гор буйной зеленью.
Почти весь май стояла дремотная жара.
А в середине июня, к концу весенних испытаний, с беспрерывным однообразием пошли невиданные для этого времени года дожди. Лавины воды изо дня в день обрушивались на Новые Ключи. Все двадцать три фоки, окружавшие рудничный поселок, были накрыты низкими тучами. По крутым улочкам поселка стекали к ключу потоки, волоча камни, щепу, листья, ветви подрытых кустарников. Ключ, обычно мирно шумевший меж двух рядов ольшаника, расширил свои владения, и ольшаник оказался посредине бурной воды. Чтобы попасть в школу, ребятам, жившим на левом берегу ключа, надо было обходить весь поселок, подымаясь вверх по течению, или, разувшись, высоко завернув штанишки, итти вброд. Плашкоут, соединявший оба берега Джалинды, сорвало с троса, и Заречье оказалось оторванным от поселка. Вода в реке взбухала, медленно и грозно накапливалась у дамбы.
Таких дождей не бывало в Новых Ключах и в окрестностях лет пятьдесят.
В классах, где проводились испытания, стоял сумеречный свет; приходилось с утра зажигать электричество, а отвечали школьники под нудную и никому не нужную подсказку дождя, то бормотавшего в отдалении, то приближавшего свой голос к самым стеклам, то сыпавшего частыми горошинами скороговорки в окно. Геннадий Васильевич расхаживал меж парт, заложив руки за спину, и, простреливая и дождь, и тучи, и Джалинду серыми глазками, приговаривал:
— Хорошее, братцы, дело! Хорошее, нечего сказать!
— Хорошо, что хоть малыши закончили учебу, — отвечала Варвара Ивановна, кутаясь в свою оренбургскую шаль.
Кажется, только одна Татьяна Яковлевна не была подвержена действию этих монотонных проливней. Вероятно, потому, что сама Татьяна Яковлевна была переменчива, как погода.
— Деточка, — говорила учительница, поднимая сухонькое лицо, — деточка, я тебя слушаю…
И здоровенный «деточка» вроде Бориса Зырянова или Вани Гладких пересказывал андерсеновского «Свинопаса», читал наизусть стихи Гейне, спрягал, склонял… Но если «деточка» путался, тогда, по сравнению с суровыми морщинками Татьяны Яковлевны, даже косые морщины дождя казались сияющими и доброжелательными.
Правда, этого не было на испытаниях в девятом классе.
Класс шел без поражений.
В разгар испытаний Захар Астафьев и Толя Чернобородов вывесили на стене школьного зала восьмой номер «Дружбы». Когда они успели его выпустить? Как выкраивали время? В журнале было отражено все, чем жила страна и школа в эту весну:
«На фронтах второй мировой войны».
«Переписка со школьниками Луцка».
«Юбилей деда Боровикова».
«О пришкольном учебном участке».
«Лекции Кузьмы Савельевича».
«Новые наглядные пособия для школы».
А дожди всё шли. Они обрушивались сплошными потоками, размывая завалины, снося заплоты, образуя на крутых улицах поселка промоины.
…Девятому классу предстоял последний экзамен по географии.
Большая мальчишечья комната в интернате превратилась в географический музей. Весь земной шар был представлен в картах, развешанных над койками, устилавших тумбочки и даже постели. Печка — и та была прикрыта картой Японии. Возле гигантской темнокоричневой груши Африки Трофим Зубарев разъяснял Зое, как происходил раздел империалистами «черного материка». Возле распластавшейся, подобно крабу, Европы Малыш и Ваня Гладких спорили о причинах разгрома Франции. Зажав руками уши, склонился над учебником Толя Чернобородов.
Все это охватил взором Кеша, едва раскрыв дверь комнаты. Юноша тяжело дышал. Непромокаемый плащ, натянутый поверх телогрейки, блестел, вымытый дождем. С капюшона стекала вода. Казалось, что вода лилась из Кешиных глаз, из носа, изо рта.
Трофим Зубарев прервал разговор с Зоей и взмахнул указкой в сторону вошедшего.
— «Тятя, тятя, наши сети…» — начал он.
— Ребята, — нетерпеливо отмахнулся от него Кеша, — ребята, бросайте учебник! Джалинда прорвала дамбу и пошла в разрез…
Что знаем мы о российских купеческих династиях? Не так уж много. А о купечестве в Сибири? И того меньше. А ведь богатство России прирастало именно Сибирью, ее грандиозными запасами леса, пушнины, золота, серебра… Роман известного сибирского писателя Оскара Хавкина посвящен истории Торгового дома братьев Бутиных, купцов первой гильдии, промышленников и первопроходцев. Директором Торгового дома был младший из братьев, Михаил Бутин, человек разносторонне образованный, уверенный, что «истинная коммерция должна нести человечеству благо и всемерное улучшение человеческих условий».
Великая Отечественная война. Из маленького забайкальского поселка на реке Чалдонке один за другим уходят на фронт мужчины. А жизнь не останавливается; день и ночь, до самого ледостава, намывают золото драги, месяцами не выходят из тайги охотники. Женщины и подростки заменили мужей, отцов и братьев. Однако работа для победы — этого слишком мало для двух школьных приятелей — Димки и Веньки. Они хотят сами сражаться с фашистами и решают бежать на фронт. Об их приключениях и о других событиях в таежном поселке, о дружбе и мужестве рассказывает эта повесть, написанная известным детским писателем Оскаром Адольфовичем Хавкиным.
Две маленькие девочки, сёстры Лера и Уля, месяц живут у деда в охотничьей избушке, знакомятся с окружающим таёжным миром, заводят особую дружбу с бурундуком.
В Белоруссии, районе г. Ново-Борисова действовал партизанский отряд. Девятилетний Толя Захаренко был усыновлен партизанским отрядом и выполнял его задания. Ходил в разведку, выполнял роль связного, пробираясь из леса в населенные пункты. Однажды Толя Захаренко сумел днем в г. Речница заминировать фашистский танк и тот взорвался.
«Как забрызганные кровью виднеются вдали вишнёвые деревья и так необычно красивы своими ветвями, ушедшими вширь. Внизу, из длинного ряда кустов, лукаво выглядывает твёрдый крыжовник зелёными глазами своими и как бы вытягивается, чтобы дать себя отведать. Бежит смородина мимо взора, собравшись в миниатюрные кисти красного винограда, и руки невольно сами тянутся к ней…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник рассказов советского писателя Виталия Тренева, посвященных истории Российского военно-морского флота.
Повесть «Список прегрешений» держит читателя в постоянном напряжении и ожидании катастрофы — как детектив или драма — хотя ничего необычного или трагического на первый взгляд не происходит. Тинэйджеру она задает вопросы на вырост, а взрослому читателю дарит будоражащую возможность заново пережить болезненное открытие собственной чувственности, забыв о привычном снисходительном взгляде на мир подростков.
Веселая добрая повесть для детей про егозу девочку Таю, прозванную в семье Фитюлькой, про ее приключения и веселую детскую жизнь. Рисунки В. Дроздова.Для дошкольного возраста.