Всегда в строю (Записки израильского офицера) - [40]

Шрифт
Интервал

Слова шейха показались правдивыми Игалу, и он без обиняков спросил Абу-Юсуфа, что заставило его пойти на столь необычный шаг. Ответ шейха прозвучал откровенно и искренне: «В Торе написано, что эта земля предназначена для евреев, и нечего оспаривать Святое писание. Я и мои люди мы хотим жить в мире как верные граждане еврейского государства». Шейх добавил, что он не хочет войн и предпочитает избегать кровопролитий и страданий. По личному опыту он знает, что евреи и арабы могут жить в мире. Он резко отозвался о руководстве высшего Арабского совета, которое обмануло арабское население, начав войну, когда преимущество было на стороне евреев. По мнению Игала именно последний довод Шейха был решающим. Мы знали также, что шейх жаждал кровной мести за предательство арабского руководства и вера в победу евреев толкнула его на подобное решение.

Хотя мы верили в искренность шейха и хотели воспользоваться услугами его людей, поручив им патрулирование местности, сбор информации о противнике и преследование сирийских сил, но мы должны были убедиться в его надежности. Выйдя вместе с шейхом из шатра, мы попросили его сообщить данные о сирийской армии, дислоцированной к востоку от Иордана, за мостом Бнот-Яаков. Шейх дал полный и детальный ответ относительно сконцентрированных там сил. Я сравнил информацию шейха с имевшимися у нас сведениями. Все совпадало. Этого было достаточно, чтобы Игал решил ввести людей шейха в состав наших сил. Чтобы обеспечить тесную связь между племенем и командованием, Игал тут же назначил Ицхака Хенкина — сына члена Ха-шомера Иехезкеля Хенкина — командиром бедуинского подразделения, которое было названо Пал-Хеаб (Палмах-Хеаб). Этому же подразделению были переданы саперы и автоматчики Палмаха. Расставаясь с шейхом, мы ударили по рукам, что символизировало союз между евреями и арабами, первый военный союз такого рода в Государстве Израиль.

Однажды нам сообщили, что несколько человек из Ливана и Сирии хотят тайно встретиться с нами. Игал поручил мне выяснить, в чем дело. Оказалось, что представители маронитов-ливанцев и руководители сирийских друзов должны приехать в Метуллу и хотят встретиться с евреями. На протяжении многих лет пограничный город Метулла служил нам местом встречи с арабами из Ливана и Сирии, которые стремились к установлению добрососедских отношений с евреями.

Игал в бытность свою командиром сирийского подразделения интересовался спецификой положения маронитской и друзской общин в Ливане и Сирии. Он считал, что с ними можно поддерживать связи, что ослабляло бы сирийско-ливанский военный союз. Из-за суровых мер предосторожности, которые необходимо было предпринимать при пересечении границы, ливанцы смогли прибыть в Метуллу в 11 часов ночи. Друзы не приехали вообще, так как им не удалось пересечь границу.

Ливанцы не скрывали своих опасений по поводу возможных военных действий. Они рассказали, что не согласны с воинственными декларациями правительств арабских стран и хотят прийти к договоренности с евреями. Они говорили сбивчиво и неуверенно. Игал сказал им, что мы не испытываем враждебности к народам Сирии и Ливана, но, к сожалению, правительства этих стран своей политической линией заставляют нас защищаться любыми имеющимися в нашем распоряжении средствами. Он объяснил, что окончательное решение за ними, и выразил надежду на установление мира и взаимопонимания между народами нашего района.

После встречи, возвращаясь из Метуллы в Рош-Пинну, мы столкнулись с подразделением Пал-Хеаб, возвращавшимся после удачной операции по ту сторону сирийской границы. Подразделение гнало большое стадо коров — захваченный трофей. Бедуины были удивлены тем, что еврейский командир находится в дороге в такой поздний час, и стали восхвалять его и его бойцов. Что касается стада, то оно было отдано на провиант.

19 мая рота 3-го батальона пересекла Иордан и прорвалась в лагерь противника, застав его врасплох. Вначале сирийцы оказывали ожесточенное сопротивление, но после непродолжительного обстрела из автоматического оружия и гранатного боя они сдались. Наши основные силы, в распоряжении которых было лишь стрелковое оружие и взрывчатые материалы вступили в бой за группой, прорвавшейся в лагерь, уничтожили транспорт противника, бронемашины, подожгли нефтехранилище, другие строения. Огонь полыхал три дня и три ночи, заволакивая дымом всю местность. Этот «столб огненный» был виден из всех поселений Галилеи и поднимал боевой дух наших бойцов.

В ту же ночь подразделения 3-го батальона, переброшенные в Иорданскую долину, атаковали в Цемахе полицейский пост и находившееся рядом с ним здание школы. Правда, намеченные объекты не были взяты, но прибытие 3-го батальона на помощь бойцам в иорданской долине и бой, проведенный в тылу врага, был большой моральной поддержкой для наших сил, а также нарушил планы наступления сирийцев.

Чтобы оттянуть силы противника из Иорданской долины, нам поручили провести операции в его глубоком тылу в район Кфар-Хараб на Голанских высотах к востоку от Эйн-Гева. Мы с Игалом проплыли на моторной лодке от Гинносара до Эйн-Гева. Ночь была лунной. Сирийцы, заметив лодку, открыли бесперебойный огонь. Наконец, мы добрались до Эйн-Гева. Поселенцы проявляли выдержку и спокойствие, несмотря на разрушения в поселении, причиненные огнем сирийцев. Бойцы подразделения Палмаха, добравшись до назначенного места в лодках под непрерывным сирийским обстрелом, были совершенно измотаны. Однако во время операции бойцы забыли об усталости. Подразделение приблизилось к магистрали, по которой направлялось подкрепление сирийской армии, уничтожило шесть машин с солдатами и взорвало шоссе. Появление израильских сил в тылу сирийцев посеяло панику среди солдат противника. Срыв наступления, подготовленного Сирией, а также наши смелые операции на различных участках фронта, заставили сирийскую армию отступить из сектора Иорданской долины.


Рекомендуем почитать
Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи

Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.


Дедюхино

В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.