Всегда летальный диагноз - [3]

– Вы потратите свои деньги не зря! – убежденно заявил косметолог, не поднимая головы. – Положительные эмоции, которые вы получите в итоге, стоят гораздо больше!

– Я тоже так думаю! – сказал я. – И когда можно ложиться?

– В любую минуту! – охотно ответил Заболоцкий. – Хотя клиника пользуется прекрасной репутацией, проблемы мест там практически не существует. Лечение и реабилитация спланированы прекрасно и рационально… Первые два-три дня – обследование, калорийное питание и физиопроцедуры… Ну а затем непосредственно лечебный этап. Точные сроки госпитализации называть не буду – все будет зависеть от конкретных обстоятельств…

– Простите, а вы также практикуете в этой клинике? – поинтересовался я.

Заболоцкий поднял на меня строгие глаза.

– Нет. Я предпочитаю вести собственное дело, – признался он. – Это, конечно, сужает мои возможности, но… – Он усмехнулся. – Я, знаете ли, по гороскопу кот, который гуляет сам по себе…

Дописав направление, он счел своим долгом подняться и вручить его Марине стоя.

– Итак, в любой удобный для вас день! Адрес указан на бланке.

Марина взяла направление и пробежала его глазами.

– Спасибо, – сказала она. – Но мы, наверное, должны вам за визит? Мы как-то сразу не поинтересовались…

Заболоцкий впервые за все время благодушно улыбнулся.

– Да-да, конечно, – ответил он. – Только прошу меня извинить, поскольку прием был, так сказать, неофициальным, карточку на вас я не завожу, вы меня понимаете? Разумеется, и такса в данном случае будет несколько ниже. В сущности, пустяки… С вас сто – в валюте, разумеется.

У меня невольно вытянулось лицо. Деньги, которые мы предполагали заплатить за визит, лежали в кармане моего пиджака, но совсем не в той валюте, о которой без конца повторял Заболоцкий.

– А нельзя ли, так сказать, в рублевом эквиваленте? – поинтересовался я.

Анатолий Александрович слегка поморщился.

– Понимаете, – объяснил он, – если бы вы обратились обычным порядком… А в подобных случаях у меня принцип – только валюта. Но если вы в настоящий момент не располагаете, ничего страшного. Занесете как-нибудь. Друзьям Бориса Иосифовича я доверяю безусловно…

Мы с Мариной смущенно переглянулись – ощущение было такое, будто мы уселись не в свои сани. Но, надо признать, строгий косметолог был достаточно великодушен. Прощаясь, он даже подал Марине плащ и проводил нас до дверей. Мы раскланялись и сошли с каменного крыльца.

– Интересно, какой специалист занимает вторую половину дома? – сказала Марина, оглядываясь на серый фасад, поблескивающий чисто вымытыми окнами.

– Тебе понадобился еще один специалист? – удивился я. – Судя по ухваткам этого типа, он вполне может претендовать на оба подъезда.

– А по-моему, очень приятный и солидный мужчина, – сказала Марина. – Мне он очень понравился.

– Так вот почему вы так долго сидели в кабинете! – с притворным гневом воскликнул я. – Теперь мне все понятно!

– Что тебе понятно? – сердито откликнулась Марина. – Кому нужна женщина с дефектами внешности, которые причиняют ей бесконечные страдания?

– Не скажи, – покачал я головой. – Например, один уже перед тобой…

Марина подняла на меня большие серьезные глаза и спросила:

– Кстати, что ты обо всем этом думаешь? Сумма не поразила твое воображение? Конечно, я смогу найти такие деньги… Но, может быть, лучше обойтись без этого?

– Я так не считаю, – убежденно ответил я. – В принципе этот Заболоцкий кругом прав. Шрамы, как говорится, украшают мужчину, а женщине они отравляют жизнь. Тебе это известно не понаслышке. А что касается суммы… Тут я тоже с ним вынужден согласиться. В данной ситуации, как говорят одесситы, вы платите деньги, но вы имеете вещь!

Мы вышли на улицу. Холодный ветер гулял над переулком, срывая с деревьев обессилевшие листья. Они кружились в воздухе и падали на серый асфальт. Патлатого художника уже не было на прежнем месте.

– Мы его спугнули, – констатировала Марина.

– Просто он не справился с поставленной задачей, – ответил я. – Его дарования не хватило, чтобы запечатлеть на полотне твой прекрасный образ…

– Нет, это ты его обидел, – упрямо сказала Марина. – Художнику нельзя заявлять, что его картина «не похожа»… Это все равно что сказать хирургу, что он не там режет…

– Ну если он не там режет, то лучше бы сказать, – глубокомысленно заметил я.

– И у тебя хватило бы духу? – с сомнением спросила Марина. – Поправить своего коллегу?

– Ты не знаешь врачей, – усмехнулся я. – Каждый из них убежден, что правильно лечить умеет только он, а все остальные просто валяют дурака…

– Я так боюсь… – вдруг сказала Марина. – Ложиться одной, в неизвестную клинику, где только чужие люди… Ужасно! Вот если бы ты лег вместе со мной и иногда подсказывал коллегам, где нужно резать… – Она со вздохом посмотрела на меня. – Ты ничего не хочешь поправить в своей внешности? По-моему, у тебя чуть-чуть сплющен нос, тебе не кажется?

– Не припомню, чтобы за время моих занятий боксом я получал серьезную травму, – возразил я. – И получал я в основном не по носу, а по челюсти… Но я с удовольствием составил бы тебе компанию и поменял бы нос, раз он тебе не очень нравится. Единственное препятствие – еще на одну операцию мы попросту не сумеем раздобыть денег… Но, клянусь, я буду навещать тебя ежедневно! Пожалуй, я даже возьму отпуск…