Всегда есть выбор - [52]

Монахи держали ее крепко, но они не заметили, как косынка упала на дорогу, и молча проскользнули в рощицу пирамидальных ясеней у дальнего конца дома, куда Джейн еще не решилась заглянуть. Вглядевшись, она увидела небольшую часовенку и в ужасе замерла — неужели они собираются совершить над ней страшный обряд?

Поклонение дьяволу, черная магия, идолопоклонники мелькало в голове Джейн. Что подумал бы ее отец, если бы узнал, что ее заставили принять участие в таком богохульстве? Эта мысль привела ее в ярость, и она пихнула одного из монахов ногой в живот так, что у нее слетела туфля.

Монах, которого она ударила, стал ругаться, но другой резко его оборвал. Очевидно, церемония должна была пройти в молчании.

Они миновали часовню, и Джейн уже хотела перевести дух, но увидела, что они на кладбище. Джейн, как дочери викария, приходилось присутствовать на похоронах, и она ухаживала за могилами на близлежащем кладбище. Но как отличались залитые солнцем ухоженные могилы в ее родном Сассексе от этого мрачного места, заросшего сорной травой!

И черные монахи, и часовня, и кладбище — все казалось Джейн страшным кошмаром, не имевшим ничего общего с тихой, спокойной жизнью простушки Джейн. Ощущение нереальности происходящего еще больше усилилось, когда они подошли к какому-то склепу и, миновав ворота, вошли внутрь. Капли холодного пота выступили у нее на лбу. Если они сейчас положат ее в гроб… Она слышала рассказы о том, как хоронят людей заживо…

Но ее положили на каменные плиты, а не в деревянный гроб. Может, ее убьют, чтобы принести в жертву какому-нибудь языческому идолу? Однако, несмотря на испытываемый ею ужас, она знала, что не должна терять самообладание, а быть начеку и использовать малейшую возможность, чтобы вырваться и убежать. Может, и шанс-то будет единственным…

Как только ее опустили на камни, она выхватила изо рта кляп и завопила что есть мочи. Но ей снова засунули кляп, да так глубоко, что она чуть не подавилась.

Между тем один из монахов достал из-под балахона что-то вроде старинного савана и стал ее в него заворачивать. Слезы навернулись на глаза Джейн.

Она упустила свой шанс. Отчаяние захлестнуло Джейн. Ее крик вряд ли услышал кто-нибудь в Крейвен-Холле, в том числе и Рейли. Неожиданно ей до боли захотелось увидеть Рейли — его грациозную манеру держаться, его озорную улыбку и лукавый взгляд голубых глаз.

Она со стоном запрокинула голову и, проклиная то время, которое потеряла, когда презирала Рейли, заплакала о том, что могло бы быть…

Рейли и Антуан отобрали из числа новых слуг двух крепких и на вид бесстрашных парней, которые должны были дежурить у дома ночью. Рейли не хотелось пугать Джейн, поэтому инструкции парням он дал вне дома, хотя оставлять Джейн одну в доме он тоже опасался.

Еще никогда в жизни Рейли не испытывал такого напряжения. Куда девалось его легкомыслие? Сожалеть ли о нем? Нет, он ни на что другое не променяет новое для него состояние возбуждения, которое заставило его валяться в грязи, не замечая вокруг ничего, кроме женщины, которую он держал в своих объятиях.

Он уже собрался проинструктировать дворецкого, как страшный, истошный вопль прорезал тишину и смолк.

— Вы об этом крике говорили, милорд? — спросил один из парней.

— Нет, — пробормотал Рейли. — Это кричала моя жена! — Подгоняемый страхом, Рейли побежал туда, откуда, как ему показалось, донесся крик. Слуги бежали впереди, фонарями освещая ему путь. Добежав до края сада, он остановился, прислушиваясь, но крик не повторился.

Если что-нибудь случится с Джейн… Когда-то он думал, она сухая и сварливая девица, не стоящая его внимания. Теперь он знал, что она живая, привлекательная, любящая женщина. О такой он мог только мечтать. Она как фруктовый десерт: сверху — твердая, хрустящая корочка, а внутри — мягкий и сладкий плод. А между ними — столько разных слоев, что ему жизни не хватит, чтобы все распробовать и всеми насладиться.

— Мне кажется, что крик доносился с пустоши, — сказал один из парней.

— Нет, — возразил другой, — вон из той рощи. Рейли выхватил у него фонарь и бросился к деревьям. Вдруг что-то белое мелькнуло у него под ногами.

— Что это? — Упав на колени, он почувствовал, как будто кто-то ударил его в солнечное сплетение: он узнал косынку Джейн. Вся его бесполезная жизнь промелькнула перед его внутренним взором и круто изменилась в это самое мгновение. Он всегда уверял Джейн, что в жизни нет ничего серьезного или важного. Сейчас он понял свою неправоту. Она для него важнее всего. Это было серьезно.

Схватив косынку, он ринулся вперед. Если кто-то причинил Джейн боль, он за это заплатит. Заплатит своей жизнью.

Саван уже стянул ей грудь, стало трудно дышать. Стемнело, поэтому, увидев мерцающий свет фонаря, она решила, что теряет сознание и это всего лишь предсмертное видение. А когда она услышала голос Рейли, то подумала, что бредит, и минуты ее сочтены.

— Сейчас же освободите мою жену! Склонившийся над ней монах дернулся, и она, подняв голову, увидела в проеме склепа фигуру Рейли.

Она скорее почувствовала, чем увидела, как монах встал и отступил назад.