Всегда быть твоей - [15]

— Что ты об этом думаешь? — спросил Люка, очень близко подойдя к ней. — Это прекрасно, не так ли?

— Все вполне на уровне, — сказала она как можно более равнодушно, чтобы скрыть дрожь, возникшую в груди при мысли о том, как приятно было бы оказаться сейчас в его объятиях.

Он рассмеялся.

— Ты очень прагматична!

— Безусловно, — согласилась Джен. — Кстати, когда я увижу отца семейства?

— И ты просто в нетерпении.

— Напомню: я здесь, чтобы выполнить работу, которую очень люблю.

Люка повернулся и указал рукой на лимузин, ожидавший их неподалеку.

— Итак, в какое время завтра мы начнем? — спросила Джен, когда лимузин затормозил возле одного из гостевых коттеджей семейной усадьбы.

— Завтра? — спросил он с растерянностью в голосе.

— Сейчас уже поздно, — заметила она. Похоже, Люка был разочарован. Уж не думал ли он, что Джен проведет с ним ночь?

— Я заплатил за ужин, — напомнил он.

— Я хочу хорошо отдохнуть перед началом работы.

— Завтра рано утром, — согласился он.

— Хорошо. Но что для тебя значит рано?

— Завтрак в шесть?

Она даже не моргнула.

— Если хочешь, я приготовлю завтрак, а потом мы вместе начнем осматривать камни. А завтра вечером мы поужинаем вместе.

— У тебя все получилось, не так ли, синьорина Сандерсон?

От нее не ускользнул оценивающий взгляд Люки.

— Я организованная, — согласилась Джен. — Думаю, поэтому ты меня и нанял.

Дженнифер вошла в дом вслед за дружелюбной экономкой. Словоохотливая Мария сообщила ей, что многие работники усадьбы уехали с доном Тебальди, сопровождая его во Флориду, и синьор Люка назначил ее старшей экономкой.

— Я очень рада, что оказалась здесь, — честно призналась девушка в ответ на вопрос Марии, как прошла ее поездка. — И вовсе не потому, что перелет был трудным. У меня была замечательная компания, а сейчас я не могу дождаться утра, чтобы поскорее начать работу.

— Синьор Люка — замечательный человек, — сказала Мария с материнской гордостью. — Я знала его еще в те времена, когда он был маленьким мальчиком.

Дженнифер стало любопытно, но она воздержалась от вопросов, потому что Мария с воодушевлением продолжила экскурсию по дому.

Уютное здание покорило Джен своим очаровательным стилем деревенского загородного дома. Красочные гобелены смягчали суровый вид стен из натурального камня, а этнические ковры теплых расцветок покрывали пол.

— А ваша одежда уже доставлена, — объявила Мария.

— Уже?

— Как по мановению волшебной палочки, — улыбнулась Мария. — А вот и ваша спальня.

— Как красиво! — воскликнула Джен, обходя комнату по кругу. Помещение показалось ей таким большим и просторным по сравнению с ее крошечной комнаткой в Лондоне.

Окна были открыты настежь, ставни распахнуты, и ритмичный шепот волн проникал в спальню, наполняя ее восхитительными звуками моря. Джен провела кончиками пальцев по белоснежным накрахмаленным простыням, покрывающим большую крепкую кровать, и внезапно поняла, как сильно она устала.

— Вам не нужно так сильно беспокоиться обо мне, — сказала Джен, увидев на туалетном столике свежие цветы, кувшин с соком и тарелку домашнего печенья.

— Мне очень приятно позаботиться о вас, синьорина. Вы знали Рауля, — ответила Мария.

— Да, знала, — печально сказала Дженнифер.

— Он был мне как сын. Я старалась заменить мать обоим мальчикам после кончины синьоры Тебальди. И я думаю, что ни один из них так и не смирился с ее смертью, хотя Люка и Рауль переживали свое горе по‑разному.

— Что вы имеете в виду?

Мария ответила жестом, который мог означать, что еще слишком рано говорить об этом.

— Мне очень нравился Рауль, — сказала она и улыбнулась, прочитав понимание в глазах пожилой женщины.

— Я думаю, ты понимала его. Он был как лучик солнца. Но когда его мать умерла, все изменилось. Люка был очень зол тогда. Зол на отца. — Мария неловко пожала плечами, — дон Тебальди никогда не проявлял доброту к их матери.

— Я догадывалась об этом, — спокойно ответила Джен.

— Вот они, мои мальчики, на этой фотографии, — добавила Мария, сменив тему, и указала на черно‑белое фото, стоявшее на туалетном столике. — Я вас сейчас оставлю. Отдыхайте. Хотите, я принесу теплый ужин на подносе?

— Нет, спасибо, — отказалась Дженнифер с улыбкой. — Вы сделали для меня больше чем достаточно.

Как только за Марией закрылась дверь, Джен подошла к туалетному столику, чтобы рассмотреть семейную фотографию. Красивая молодая женщина стояла в центре между двумя мальчиками. Старший был настолько безошибочно узнаваем, что девушка не смогла удержаться от улыбки. Люке было, вероятно, лет восемь или девять, и он выглядел сущим наказанием в своей задравшейся футболке и коротких шортах, не скрывающих покрытые боевыми шрамами колени. Рауль, стоящий по другую сторону от матери, даже в таком юном возрасте выглядел воплощением элегантности.

Подойдя к туалетному столику, Джен заметила записку, лежащую под кувшином. Это было приглашение выбрать все, что ей понравится, из одежды, которую она найдет в гардеробной комнате. Она может взять все с собой или оставить здесь при отъезде с острова. Записка была подписана Ширли.

Вот это оперативность!

В далеких холмах зловеще грохотал гром. Люка попросил водителя остановить лимузин, не доезжая до дома. Ему нужно было пройтись и подумать. Ему нужно было погасить свой гнев. Он мог только надеяться, что Дженнифер Сандерсон сейчас тоже страдает от разочарования. Он не мог доверять своим чувствам. Когда в далекой юности он с огромным трудом пытался завоевать расположение отца, то потерпел сокрушительную неудачу.