Все сошли с ума - [36]

Справа стоял старинный платяной шкаф из покрытого лаком светлого дерева, на котором громоздились коробки из-под бытовой техники и обуви, ванночки для проявки. Как только Валандра вошла, огромный фотоаппарат на треноге уставился на нее черным любопытным глазом.

Валандра ринулась к письменному шкафу и стала лихорадочно выдвигать и задвигать ящики, на ходу знакомясь с их содержимым. В основном это были конверты с фотографиями, пленки, попался ей и фотоаппарат «Кодак» простой модификации.

Вершинина принялась вынимать из конвертов фото. На них были запечатлены обнаженные и полуобнаженные девушки в самых разных позах. Настоящие художественные фото! — подумала Вершинина, перебирая мастерски сделанные фотографии — цветные и черно-белые. Мягкие тени, продуманный декор, интересный, порой неожиданный ракурс — все это свидетельствовало о незаурядных способностях и профессионализме Жукова.

Вдруг Валандру как током дернуло: на нескольких фото фигурировала та самая Анжелика, фотографию которой она видела в приемной директора «Тарасовмонтаж».

Сунув пару фото в карман, Вершинина подошла к манекенам: как же это она раньше не заметила! На шее одного из них была повязана сиреневая в пеструю крапинку косынка. «Где-то я уже ее видела!» — Вершинина застыла как вкопанная, оглушенная мгновенной вспышкой «дежа вю».

«Ну, конечно… Та самая фотография, которую я видела в приемной, на ней Анжелика была в этой косынке!»

Вершинина придвинула к шифоньеру стул и, встав на него, принялась шарить по коробкам.

«Уф! Ничего интересного», — она спустилась на пол и открыла правую створку шкафа.

— Ну куда ты пропала?! — донеслось из ванной — Вершинина оставила дверь «лаборатории» открытой.

— Иду! — она с неохотой прекратила поиски и устремилась на зов. В прихожей она быстро сбросила пиджак, юбку и осталась в чулках и черной атласной рубашке на тонких лямочках.

Голубая «под мрамор» ванная сияла Женькиной улыбкой. Жуков утопал в душистой снежной пене. Как только Валентина появилась на пороге, он нетерпеливо протянул к ней обе руки.

— Я думал, ты уже разделась… — с сожаление произнес он, увидев, что она сняла только пиджак и юбку.

— Не все сразу… — лукаво улыбнулась Валандра, принимая пенное рукопожатие Женьки. — Ой, ты что?! — вскрикнула она, едва не плюхнувшись в ванну, когда Женька с силой потянул ее к себе.

Женька захохотал.

— Сумасшедший! — Валандра трясла кистями рук, чтобы смахнуть обильную пену, доходящую почти до локтей.

— Я весь истомился, — Женька пожирал глазами пышную полуобнаженную грудь Валентины.

Вдруг он поднялся из ванны, точно лохнесское чудовище, рассыпая пену и брызги.

— Иди сюда! — он обхватил Валентину за талию и притянул к себе.

— Да ты сам сейчас вывалишься! — отбрыкивалась она, в то время как Женька стал лихорадочно покрывать поцелуями ее шею, плечи и соблазнительную грудь в глубоком вырезе рубашки.

— Ну хватит, дай я потру тебе спинку… — захихикала Валандра.

— На! — Женька взял с полки мочалку и повесил ее Валентине на плечо.

— Она же мокрая! — смахнула она рукой мочалку в ванну.

— А ты как думала!

Пока Валандра терла Женьке спину, в ее мозгу, точно на кинопленке, прокручивались события сегодняшнего дня.

«Жуков, вне всякого сомнения, знаком с Анжеликой. Наверняка он с ней спал… Но почему тогда делает вид, что едва с ней знаком? И где Рыбакова? Толкушкин почему-то молчит… Скорей всего, отношения Рыбаковой и этой предоброй Анжелики выходят за рамки служебных, все это одна компания. Не исключено, что Женька знает, где сейчас Рыбакова…

Итак, что мы имеем?

Тридцатого апреля Жуков с компанией отправляется в бар, Беспалова покидает их. С ножом в животе ее находят в подъезде дома, где она снимала квартиру, пустую сумку — за два квартала от места преступления. Четвертого мая Рыбакову видят в последний раз. Шестого Цой звонит Жукову — трубку снимает Рыбакова.

Коллега Ольги видит, как та надписывает конверт, указывая свою фамилию там, где указываются координаты получателя. Для чего ей это было нужно? И что было в конверте?… Черт, как же я сразу не догадалась?!»

— Постой, Жень, по-моему, сотовый! — она выпрямилась и прислушалась.

— Я ничего не слышу, — пожал он плечами.

— А я слышу! — Вершинина побежала в прихожую.

В кармане ее плаща действительно пиликал сотовый.

— Слушаю, — Валандра затаила дыханье.

— Толкушкин, — лаконично представился Валера, — докладываю: был у Бодрова, Рыбакову он видел в последний раз седьмого, пятого она была у него, потом куда-то исчезла.

— У него есть телефон?

— Да, а что?

— Рыбаковой кто-нибудь звонил?

— Звонили шестого и седьмого.

— Кто, выяснил?

— Шестого — мужчина, седьмого — женщина.

— Он не заметил чего-нибудь странного в ее поведении?

— Сказал, что она возбуждена была…

— Так она что же, и словом ему ни о чем не обмолвилась? Валера, ну что мне приходится из тебя клещами тянуть? — Нетерпеливо сказала Вершинина.

— Говорила о каких-то неприятностях, но конкретно ничего не сказала.

— Ладно, отдыхай.

— Валентина Андреевна, я по поводу того, хочу я работать или нет… — замялся Толкушкин.

— Завтра поговорим, Валера, сейчас времени нет.